Драгоценная ночь. Эми Эндрюс

что – стал продажной девкой? Длинноногая блондинка с диким взглядом, кучей денег и маньяком, пожелавшим ее прикончить, сделала ему предложение, от которого он не смог отказаться? А потому лег на спинку быстрее щенка, умоляющего почесать ему брюшко.

      Он сделал глоток пива, набирая телефон брата.

      – Уже первый час, – зевнул Чарли и наконец ответил: – Кто-нибудь умирает?

      – Разве что я, – фыркнул Блэйк. Затем он посвятил брата в события прошедшего вечера, заодно сообщив ему, где именно за больницей находится оставленная им машина.

      Чарли мигом проснулся и тут же, убедившись, что никто не пострадал, нашел над чем подшутить:

      – Что в тебе такого, что всем людям хочется в тебя выстрелить? Богом клянусь, братец, только ты мог оказаться в подобной ситуации!

      – О, это еще не все, – продолжил Блэйк и поведал брату о том, как одна из самых прекрасных женщин мира временно стала его сожительницей.

      – Позволь-ка мне еще раз все уточнить. Она дает тебе, вернее Джоанне, миллион фунтов за право у тебя переночевать?

      Блэйк пожал плечами:

      – В общем, да.

      Чарли рассмеялся, и Блэйк нахмурился, неожиданно рассердившись на весь мир:

      – Что в этом смешного?

      – Звучит как сюжет фильма, на который меня когда-то, давно, таскала подружка. С Робертом Рэдфордом и Дэми Мур.

      Блэйк закатил глаза:

      – Ей не нужны интимные услуги, жалкий ты извращенец. Она напугана. Хочет чувствовать себя в безопасности этой ночью. Ненадолго скрыться от посторонних глаз, вот и все.

      – То есть вы не собираетесь переспать?

      Ответ слетел с губ Блэйка прежде, чем он это осознал.

      – Я бы не стал с ней спать, даже будь мы последними людьми на земле.

      Блэйк почувствовал, как на другом конце провода его брат улыбнулся.

      – Почему нет? Я бы переспал, притом что счастливо женат уже десять лет.

      Блэйк знал, что его брат не переспал бы с Эвой Келли раньше, чем он сам, – он был так же без ума от Труди теперь, как и десять лет назад.

      – Ну-ну, рассказывай.

      – И все же, – продолжал Чарли. – Гипотетически. Ты должен признать, что в бикини она выглядит превосходно.

      – Она отвратительная, высокомерная примадонна, которая доставила нам уйму головной боли своими пятизвездочными капризами, – сказал Блэйк, понизив голос. – И мне плевать, как хороша она в бикини.

      – Может, и зря. – Голос Чарли вдруг зазвучал серьезно. – Иногда нужно давать слабину, Блэйк. Быть красивой, богатой и упрямой – это не преступление. Не забывай – такова уж часть общества.

      Блэйк недовольно поерзал в кресле. Слишком много он видел нищеты и отчаяния за те десять лет, что служил своей стране. Он чувствовал бы, что продает себя с потрохами, признай, что заинтересовался женщиной из общества фривольности и пустого блеска. Общества, понятия не имеющего о том, как живется другим людям. Но он слишком устал, чтобы вести подобные дискуссии.

      – Она здесь всего