К расцвету общерусской цивилизации (об идеологии Союзного государства России и Беларуси). Николай Соколов

цели «шоковой терапии» для России, очевидно, были иными, чем явные и неявные цели реформ для послевоенной Японии. «Центр взаимозависимой вселенной … Вашингтон, округ Колумбия» (так определил источник мировой власти известный ненавистник России З. Бжезинский), позволил японской экономике встать с колен. В России же вследствие гиперинфляции и дополнительного изъятия оборотных средств в форме НДС большинство предприятий быстро осталось без денег; примерно половина из них в последующем так и не смогла оправиться от финансового удара 1992 года. Массовым явлением стала неплатежеспособность организаций, резкий спад объёмов выпускаемой ими продукции, работ или услуг, банкротство предприятий, взрывной рост задолженностей по заработной плате и перед бюджетами всех уровней. Основной формой взаиморасчетов между предприятиями на многие годы стал «бартер». Экономика страны вместо «рынка» скатилась к натуральному хозяйству. На селе натуральное хозяйство стало основой существования крестьянства. Те же процессы с разной степенью интенсивности происходили и в других республиках бывшего СССР.

      В середине 1990-х, с началом «ваучерной» приватизации, ускорению разгрома экономики стала способствовать жёсткая фискальная, налоговая политика государства, когда налоги буквально выжимались из всего, что ещё работало. В этот период – период сколачивания баснословных воровских и полукриминальных состояний – массовым было и банкротство коммерческих банков. В подавляющем большинстве случаев это было умышленное банкротство, когда денежные средства клиентов, в том числе и налоговые платежи в бюджет, по различным финансовым схемам уводились за рубеж. Причём, если предприятие имело на своём расчётном счёте необходимые денежные средства, своевременно оформляло банку платёжное поручение для перечисления с расчётного счёта в бюджет налогов в полном объёме, а банк не проводил необходимую операцию перечисления денег, то неплательщиком считался не банк, а предприятие. В этих типичных для того времени случаях хозяйствующим субъектам приходилось изыскивать средства для двух, а то и трёхкратной уплаты за определённый период одних и тех же налогов.

      Реакцией менеджмента предприятий на подобную политику – как предприятий приватизированных, так и государственных, да и всех хозяйствующих субъектов, – стало сокрытие доходов, уход в теневую экономику. Уход в «тень» соответствовал и личным корыстным интересам руководителей бывших государственных предприятий, которые уже к 1998 году в большинстве своём стали акционерными обществами. В сокрытии доходов были заинтересованы также крупные акционеры вновь созданных АО. Обычной стала практика реализации части продукции, работ или услуг без отражения в официальной бухгалтерской отчётности, через «карманные» фирмы или фирмы-«однодневки». Только в городе Москве в конце 1990-х ежегодно регистрировались и «исчезали» около 50–60 тысяч подобных фирм. В результате к началу XXI века почти