Топография террора. Пермь. История политических репрессий. Отсутствует

от фронта. В номерах началась паника, была предпринята попытка позвонить в управление милиции или в ЧК. Колпащиков выбежал на улицу за помощью. Михаил Романов никак не хотел идти, требовал вызвать по телефону «Малькова». Мясников отправил в помощь Жужгову Маркова. Между тем Жужгову уже удалось путем угроз заставить князя одеваться, но тот продолжал упорствовать, не хотел покидать номер, ссылаясь на болезнь, и требовал то доктора, то «Малькова». Михаил спросил, не нужно ли брать вещей. Ему ответили, что вещи доставят позже. После этого великий князь попросил разрешения взять с собой Джонсона, тот и сам выразил готовность следовать за Михаилом Александровичем. Михаил вышел на улицу, и тут с ним случился обморок (перед этими событиями из-за язвы он три дня пролежал в номере, почти не вставая). Его подняли и посадили в первый фаэтон. Рядом с ним сел Иванченко, на козлы вскочил Жужгов. На второй лошади поехали Марков с Джонсоном. Правил лошадьми Колпащиков. Ночь была пасмурная, шел дождь. Лошади тронулись вверх по Сибирской. Дальнейший маршрут детально не известен. Встреча Мясникова с остальными была назначена у мотовилихинской милиции.

      Оставшись один, Мясников направился в пермскую милицию, находившуюся поблизости. Там он застал помощника начальника, мотовилихинца Василия Дрокина, которому все вкратце рассказал и взял у него лошадь. Возможно, там произошла и вторая встреча с Малковым и Сорокиным, которые среагировали на вызов из Королёвских номеров. Дрокин тоже принимал звонки из номеров (это звонили оставшиеся члены свиты Михаила) и успокаивал их, что меры принимаются. Внутри фаэтонов происходило следующее: Джонсон сразу догадался, зачем их везут, но вел себя спокойно. Михаил поначалу сильно нервничал, но, узнав начальника пермской милиции Иванченко, успокоился. Всю дорогу его убеждали в том, что Перми грозит опасность в связи с наступлением белогвардейцев, что возможны восстания, неорганизованные выступления и что князя везут на разъезд за Мотовилихой, где посадят в поезд.

      У мотовилихинской милиции фаэтоны дождались Мясникова. Тот посоветовал, что после убийства вещи нужно бросить в могилу, и четверо убийц с двумя жертвами поехали дальше в мокрую мглу к разъезду № 100 (ныне железнодорожная остановка Кислотный).

      Проехав по Соликамскому тракту около версты, после склада товарищества братьев Нобелей (приблизительно район нынешней остановки Балмошная) заговорщики свернули направо и, отъехав около 100–120 сажен, остановились. Это место было им хорошо знакомо. Здесь до революции часто проводились массовки, неподалеку протекала речка Архиерейка. Все вышли из фаэтонов. Марков тут же выстрелил в голову Джонсона и убил его наповал. Колпащиков тоже сделал выстрел, но неудачно. Жужгов ранил великого князя, хотел выстрелить еще, но случилась осечка – патроны были самодельными. Михаил побежал на Маркова, он просил его проститься с Джонсоном, но был убит выстрелом в упор. Светало, поэтому трупы только забросали