Весна в Ялани. Василий И. Аксёнов

рубль, а ты считай, что получил от меня три, я тебе одолжил рубль, а ты мне верни три… Вы бы уж с Богом-то своим определились как-нибудь, один Он у вас или Трое. И беспорочное зачатие. А это как?.. При помощи шприца?.. Чудесным образом?.. А согрешил – покаялся?.. Ты вот в запой уходишь, после каешься?

      – Каюсь.

      – А потом пьёшь опять?

      – Ну пью.

      – Пьёшь, как свинья, валяешься… А после каешься опять?

      – Опять.

      – Бог твой – как Луша, всё прощает…

      – Нет.

      – Не прощает?

      – Милосердней.

      – Добрее Луши. Быть не может…

      – А я…

      – Другая бы тебя давно уж выгнала, а Луша терпит… Ну, Коля, ты же не дурак, в школе учился на одни пятёрки, уж не смешил бы.

      – Я сказал…

      – Бог твой тебя не очень, видно, жалует. Так и живёшь поэтому…

      – Нормально.

      – Да уж нормально… Ну, мы друг друга не поймём. Для тебя одно нормально, для меня другое. Мне спорить некогда… Так ты пойдёшь ко мне работать? – спросил Фёдор, по коленям себя хлопнув. – Немного с валенок вон натекло.

      – Не знаю… Высохнет.

      – Не подотрёшь? Слабо?.. Дождёшься Луши… А ты подумай. Ты же ведь лес валить не будешь, – сказал Фёдор, – и совесть у тебя на этот счёт останется спокойной и кристально чистой, как у настоящего коммуниста.

      – Я, в отличие от тебя, коммунистом не был.

      – Да это так я… Без тебя свалят. Ты будешь только сторожить, и то не лес, а только технику. Валить начнут, ты уберёшься, со своей совестью под мышкой или, как флаг, её взметнув…

      – Я…

      – Честное слово – это да, без всякой совести – порядочность, для дела выгодно… Сидеть в тёплом балке, чай попивать да изредка в окно только поглядывать. Возьмёшь с собой туда собаку… Месяц, два, ну, может, три… пока людей, – сказал Фёдор, – не наберу на эту деляну. Аванс прямо сейчас могу тебе выдать… Хватит три тысячи?.. На день, на сутки будешь приходить домой, в бане помыться…

      – Я не решил, – сказал Коля. – Ты не дави.

      – Чтобы от грязи не прокиснуть… Я не давлю. Решай, – сказал Фёдор. – Третьего января или четвёртого заеду. В Исленьске буду. Как вернусь.

      – Заезжай, – сказал Коля. – Выпьем.

      – Не пью, – сказал Фёдор.

      – Давно?

      – Давно. Ты будь готов тогда.

      – Не знаю.

      – Чтобы узнал, – полез Фёдор в карман пиджака, достал бумажник. – Вот тебе к трём ещё две тысячи… Пять сейчас, а как приеду, дам ещё Луше на конфеты. Луше – чтоб ты их не пропил… Мне ехать надо. Тороплюсь. С женой ещё по магазинам прошвырнуться, пока открыты…

      – С Богом.

      – Это тебе тут – на готовом, а мне – купи всё – разорение… С Богом. Лучше удачи бы сказал. Время – факт неоспоримый, вот оно было, и вот оно сплыло. Всё остальное напридумывали. Бог твой – пощупай ты его.

      – И время тоже не пощупаешь.

      – Э, время – деньги. Не пощупаешь. Вон на столе лежат, попробуй. Можно пощупать ещё как. Это моё затраченное время. Сиди и щупай…

      – А где они, твои деньги, будут через миллион лет?

      – Не