Когда по-прежнему сбываются мечты. Вероника Касс

где-то неделю назад, – пояснила я, – как раз, когда ты уехал.

      В этот раз я была с ней совсем недолго, препирания с «истуканами» в дверях отняли слишком много времени, а дома ждали дети, оставшиеся впервые наедине с няней. Они, конечно же, были с ней знакомы, Николай Александрович приглашал ее к себе каждый раз, когда занимался с внуками. Как он говорил: «Не уверен в своих старческих силах. Еще что-то не то сделаю. А под присмотром Вали все правильно будет, идите дети, отдыхайте!» И мы шли с Игнатом и отдыхали, правда, дальше постели наш отдых никогда не заходил. Полностью расслаблялись, не контролируя каждую минуту свои чувства и издаваемые звуки, мы наслаждались, растворяясь друг в друге, забывая обо всем на свете. В том числе и об отведенном нам времени.

      – Что Мари говорит? – рассеял сладкие воспоминания Игнат.

      – Да ничего. Я даже не поговорила с ней толком, меня вообще не хотели пускать в отделение, – наябедничала я.

      – Кто?

      – А я что, знаю? Максим сказал охранники арабского альфы.

      – А что там делал Васильев?

      – Помогал мне! – не удержавшись, съязвила.

      – Почему он?! – Голос Игната звенел, видимо, он был уже порядком на взводе.

      – А почему нет? – Главное – не перегнуть палку. Выдержала паузу и объяснилась: – Позвонила папе, он сказал, что Васильев в Москве, и попросил его помочь! Все!

      Не стала рассказывать, что звонила сама и что, когда вышла из палаты, Максим меня дожидался и в итоге выставил условие за помощь – совместный ужин. Вчера я не согласилась, но вот сейчас очень склонялась к положительному ответу!

      – Почему папе, Яна? – Теперь его голос звучал устало, я же, напротив, закипала по второму кругу.

      – А кому мне было звонить? Ты же у нас занятой! Назимова тоже нет в стране, так скажи, пожалуйста, кому?

      – Александру, например, – абсолютно спокойно предложил он.

      – Ага! Ты бы еще Маргарите своей предложил позвонить! – громко зачастила, словно за мной кто-то гнался, даже дыхание сбилось.

      – Да Рита-то вообще здесь причем?

      – Ни при чем! – и отдышавшись, задала крайне интересовавший меня вопрос: – Кстати, где сейчас твоя любимая Рита?

      – С каких пор она успела стать для меня любимой? – усмехнулся Игнат, чем вызвал у меня самый настоящий приступ гнева.

      – Не уходи от темы!

      – Она в Москве, милая, не понимаю, к чему этот вопрос.

      – К тому, что ты мне врешь! А она тебя там и вовсе уже окрутила! Наверное.

      Он засмеялся! Надо мной! Своим тихим, хриплым и таким безумно сексуальным смехом.

      – Ян, что за глупая ревность? Не понимаю тебя.

      – То есть не глупой ревность может быть только у тебя, да? – Я заводилась все сильнее и почему-то не могла остановиться.

      Твердила сама себе: «Хватит, хватит! Успокойся!» – и продолжала цедить весь свой скопившийся яд в телефонную трубку, словно полевая гадюка, кусающая не смертельно, но довольно опасно. В трубке послышался протяжный тяжелый вздох.

      – Яна, не усложняй. Ситуация и так не простая. Дел невпроворот,