Насильно твоя. Мария Устинова

Ладонь скользнула в декольте, умело обхватила грудь. Он гладил, мял ее, пробовал ртом через ткань, второй рукой расстегивая застежку платья, пока я изнемогала под его руками.

      В темноте тихо шуршала материя, пространство наполнило мое отчаянное дыхание. Своими ласками он довел меня до исступления.

      И тишина, которую называют гробовой. Тревожная тишина.

      Эмиль все делал молча. Никаких смешков или пошлых шуточек, как у моего бывшего… Боже, я назвала Лазаря бывшим?

      Эмиль немногословный.

      И я интуитивно чувствовала, что не должна говорить. Но желание так стремительно разрасталось под уверенными руками, что я не выдерживала – мне хотелось выразить его, им поделиться.

      – Эмиль, – прошептала я. Мне не хватало воздуха.

      Пальцы скользнули под подол, отодвинули в сторону белье. Он провел ими вдоль, пачкаясь смазкой и попробовали – пущу ли. Я застонала и зажмурилась, выгибаясь. Я не пальцы его хотела. Но хотела нестерпимо. Я давно была готова – после недавнего секса в клубе была готова снова и снова, сколько он захочет, и чтобы не останавливался.

      Колени меня подвели, я чуть не скатилась на пол. Эмиль удержал меня. Полностью расстегнул платье и несколькими резкими рывками сорвал. Оно упало на пол вокруг моих ног. Туда же отправилось белье – он раздевал меня уверенно, целенаправленно избавляя от лишнего. Затем изодранные в клочья чулки.

      Эмиль поднял меня на руки – энергично, с силой, словно драться со мной собрался. Нет, это будет иная борьба… В темноте я не понимала, куда он меня несет.

      Я жадно дышала, гладила шею и лицо кончиками пальцев, и не могла им надышаться. Его запахом, аурой – аурой взрослого надежного мужчины.

      Вдруг подо мной очутилась кровать – выплыла из темноты. Он опустил меня в мягкие складки простыни. Эмиль сбросил брюки, расстегнул рубашку и не утерпел – жадно прильнул ко мне, целуя грудь.

      Остатки одежды я снимала с него сама. Эмиль развел мне колени, и я не возражала. Податливая, доступная – я так страстно желала его, что выгнулась дугой навстречу, раздвигая колени еще шире, чем он хотел. Бери меня. Бери много, сколько сможешь сам.

      Снова не выдержала и позвала по имени, сгорая со стыда.

      В темноте я не видела его лица. Мне достались запах и его дыхание на щеке. Ладони скользили по груди, пока он играл со мной. Я извивалась, стараясь дать ему побольше тела.

      Нежное щекотное ощущение ладоней, теплых и сухих, с отполированным торцом ладони и подушечками пальцев, словно ему часто приходилось стрелять, дарило удовольствие. Не только сексуальное – каждое прикосновение было чувственным. Лазарь редко баловал меня ласками, а такими – никогда. Рот изучал мою грудь и соски, оставляя холодные влажные следы. Он целовал живот, ногу от колена до внутренней стороны бедра, но на игры его хватило ненадолго.

      Он отстранился и сел на краю кровати – я видела черный силуэт. Я лежала, покусывая большой палец от нетерпения и ждала, пока Эмиль наденет презерватив. Быстро – парой движений, словно это в привычке. Опытные руки.

      Темный