Вернуть Веру. Юлия Резник

это я был непутевым родителем, который бросил своего ребенка на куче барахла в костюмерной.

      – Куда ее теперь?

      – Сначала в больницу. А потом, если мать не объявится, в приемник.

      Малышка подняла ресницы и уставилась на меня голубыми, как небо, глазами. Я до того себя накрутил, что мне в них почудилась укоризна. И ведь понимал, что эта история взволновала меня так сильно исключительно потому, что я сам был детдомовцем, но легче от этого не было. Уходя, я то и дело оглядывался. А потом вернулся. Зачем – и сам не знал. Осмотрелся, схватил листок, все ту же ручку и под полными недоумения взглядами полицейских быстро нацарапал свой номер телефона, как будто мне мало было того, что он остался в материалах дела.

      – Если ей вдруг что-то понадобится… Лекарства, там, или, я не знаю, что, дайте знать.

      Женщина растерянно кивнула. Я развернулся на пятках и, уже не оглядываясь, быстро зашагал прочь. Жара душила. Я замотался и забыл включить в тачке кондер. Забрался в душный салон. Опустил голову на руль и несколько раз глубоко вдохнул, убеждая себя забыть обо всем, что случилось. Просто вычеркнуть из памяти, будто ничего и не было. Обычно у меня с этим не возникало проблем. Я запросто переступал через все плохое и двигался дальше. Но только не в этот раз. Какая же дурацкая ночь!

      Я тронулся с места, прибавил газа. В этот предрассветный час дороги были почти свободны, и я мог дать волю своей девочке. Выжимая из неё, конечно, не максимум, но достаточно скорости, чтобы ей насладиться. Вот только от себя не убежишь. И не уедешь. Воспоминания настигали меня, сколько бы я не вдавливал педаль в пол… И в какой-то момент я просто сдался, возвращаясь на годы назад.

      – Ну, что? Что они сказали, Кир?!

      – Что ты хорош, но твой материал слабо вяжется с политикой канала.

      – Да чтоб тебя!

      – Слушай, я знаю, что ты рассчитывал на эту работу, но…

      Но… но… но! В этом чертовом бизнесе всегда находилось какое-то «но». Каждый раз побеждал тот, чья рука волосатее. Здесь связи решали все. Иногда мне начинало казаться, что я не прошибу эту стену.

      – Ты меня слышишь, Стас? Хрен с ним, с этим шоу. Зато у тебя куча корпоративов. Десятка зелени – как с куста. И проезд, конечно, оплачивают. Ну, что скажешь?

      Скажу, что меня достали эти корпоративы, сколько бы денег они мне ни приносили. Слишком мелким мне это все виделось. Я же хотел заниматься чем-то действительно стоящим. У меня был проект классного вечернего шоу, и я бы душу продал, чтобы получить возможность сосредоточиться исключительно на этом. Я обивал пороги всех более-менее стоящих каналов, но результата не было. И мне чем дальше, тем сложнее было поддерживать в себе веру в то, что меня, наконец, заметят.

      Я плеснул себе немного виски в стакан и залпом выпил.

      – Ты коней-то попридержи. На сцену через пять минут, – одернул меня Кир. – Кстати, мне тут шепнули, что среди гостей дочка Пестова. Говорят, у нее после развода с мужем кукуха того… вот родители и отправили ее сюда развлечься.

      – Серьезно? – я даже шею вытянул, чтобы разглядеть в толпе дочь одного из самых влиятельных в шоу-бизнесе персонажей.

      – Угу…