Полет ночной бабочки. Михаил Серегин

сил. После укола утихла.

      – А Юлька когда появится? – проговорила она почти весело. – Или она с доктором этим надолго?

      – Наверно, – я пожала плечами. – Она мне об этом ничего не сказала, только попросила за вами ухаживать.

      – Вы разве его не видели? – глаза Юлиной матери заблестели любопытством. – Какой он хоть из себя, красивый, нет?

      – Мордатый такой, плешивый и борода лопатой, – бросила я небрежно. – А раньше она тоже задерживалась?

      Юлина мама задумалась.

      – Нет, не помню такого. Обычно она утром приходит часов в девять и тут же ложится спать. Но спит часа два-три, не больше. Наверное, на дежурстве есть возможность поспать.

      Я кивнула. Бывает и так.

      – А сюда к ней никто не заходил из мужчин? – поинтересовалась я.

      – Да бог с вами, – Юлина мама рассмеялась. – Кого сюда можно приводить на это позорище смотреть?

      – И тот доктор, значит, не появлялся?

      – Нет, они на работе встречаются, – сказала она. – Так Юля говорит. А вы что, не знаете?

      – Видела со стороны, – отвечала я. – Юлька вообще очень скрытная.

      – Да что вы, – усмехнулась она. – Наоборот, простодыра, что на уме, то и на языке. Про этого доктора давно мне рассказывала. И вот только теперь что-то серьезное у них вышло.

      – А родственники у вас есть? – спросила я. – Послушайте, я ведь не патронажная сестра. И не могу к вам каждый день ходить. У меня своих дел полно.

      – Да какие там родственники, – сказала Юлина мама грустно. – Только те, что в деревне, далеко, двести километров от города. Раз в полгода приедут, напьются, надебоширят, весь дом на уши поставят. Потом две недели участковый ходит. На жалобы соседей «реагирует».

      Я кивнула. С этим все было ясно. Юлина мама не знала, чем занимается дочь. И уж тем более о ее связях с криминальным миром, если таковые и были. Но в этом я очень сомневалась. Из слов матери следовало, что Юлька делила свое время между гостиницей и домом.

      – Продукты мне соседи принесут и приготовят, – сказала больная. – Деньги у меня кое-какие есть, я вам заплачу. Вот только уколы... Всего раз в день, вечером перед сном. Днем я как-нибудь потерплю.

      Я вздохнула. Вспомнила, как целый час ехала сюда автобусом.

      – Послушайте, – сказала я, – лекарство у вас есть?

      Я подошла к столу, пересчитала ампулы в коробке. Их оставалось пять штук, стало быть, на пять дней.

      – Может быть, хватит на первое время? – предположила Юлькина мама. – А потом... Вы, кстати, можете украсть морфин, как Юля?

      – Могу, – ответила я. – Только не целый вагон.

      – Это пока Юля вернется. Не навсегда же она ушла с этим доктором, – с надеждой проговорила больная.

      Я снова кивнула. Одну только просьбу Юльки я точно не могла выполнить. По крайней мере сейчас, рассказать матери все как было на самом деле. Это еще одна веская причина вытаскивать Юльку из тюрьмы. Не вечно же мне за ее больной матерью ходить.

      – Ну что ж, я пойду тогда, – сказала я, поднимаясь.

      – Да-да,