Менок. Изумрудная скрижаль. I часть. Племя северных ахеков. Алла Чанова

что-то немыслимое, Карнгорм. Верховные чем-то разгневаны. Нужно прислушаться к Западу и готовиться.

      – Верховные всегда не в духе. А чему быть, Альман, того не миновать. Ведь не только Верховные творят судьбу, но и мы участвуем в круге жизни. Кто знает, может я ещё ступлю, на эту уже, новую землю, в новом теле и буду рад ощущать солнечные лучи на своей бледной коже, не боясь получить ожог или того хуже, сдохнуть от них, – проскрежетал Карнгорм наблюдая вечный закат. Ему он казался самым прекрасным зрелищем из всех. Ведь Север не мог дать ему эту застывшую красоту.

      Альман счёл нужным подарить ему своё молчание. И положив свою массивную ладонь на большое плечо Северного Вождя, он выразил, таким образом, своё почтение к вышесказанному. А потом удалился вслед за своим племенем по пустынным барханам. Вождь Севера остался в одиночестве любоваться вечно заходящими солнцами, находящих отражение в его медных глазах.

      Глава 1

      Вдалеке послышался хруст веток и засохших листьев. Кто-то шёл сквозь мрак, тяжело дыша, раздвигая сухие ветви деревьев. Это был высокий, статный мужчина. Осанка его была пряма, шаги решительны и тверды. Белые, как снег волосы, развевал холодный ветер. Красные глаза горели в темноте.

      – Сардис? Это ты? – послышался тихий, угасающий голос женщины во мраке.

      – Да, это я, моя Амет, – ответил мужчина, ласковым тоном.

      – Это четвёртый, Сардис, уже четвёртый, – продолжала женщина. Её прекрасное лицо украшали слёзы горя. Голос её дрожал. Слышно было, как в нём угасает надежда.

      Она сидела на холодной земле в белом одеянии, укрытая тулупом из медвежьей шкуры и с пустотою в глазах смотрела на могилку своего ребёнка, которую украшал венок из еловых веток и шишек. Её образ можно было сравнить с фантомом. Чёрные, как смоль волосы падали на землю, бледное, почти фарфоровое лицо красил лишь румянец от холода, сиреневые глаза не просыхали от слёз.

      – Амет, – произнёс ахек, садясь рядом с Та16 и кладя свои руки ей на плечи, – милая, ты свет моей жизни. Без тебя меня нет, как нет холодной Кьюйен без горячего Антсу. Моя к тебе любовь безгранична…

      – За что, Сардис? – перебила Амет, поворачиваясь с растерянным видом к своему Са, – за что Духи карают меня?

      Мужчина смотрел на свою Та. Она так исхудала за это время. Под глазами были тёмные круги, щёки ввалились, в глазах пропал былой свет.

      – Амет, пойдём домой, – произнёс ахек спокойным голосом поднимаясь с холодной земли, – уже глубокая ночь, тебе нужен отдых.

      Он медленно поднял её на руки, она прижала голову к его широкой груди, обвила руками его шею, и они не спеша отправились по извилистой тропе, которую украшали опавшие, сухие листья, нежившиеся под холодным светом Верховной Кьюйен.

      Пока они шли, Амет от тяжёлых бессонных дней, уснула под биение сердца своего Са. Она знала, что оно бьётся для неё.

      Каждый раз Сардис приносил с битвы, к её ногам, сердца поверженных. Эта была традиция его народа. Орган

16

У нас есть поверье, что муж и жена одна – Са Та На, где Са – это одна жизнь, Та – одна вера, На – одна смерть.