Манюня. Наринэ Абгарян

увешана фотографиями в рамках. Я подошла поближе, чтобы разглядеть лица на фотографиях, но Маня дернула меня за руку – потом. Она указала на дверь справа, которую я не сразу заметила.

      – Нам туда!

      И тут силы окончательно покинули меня. Я поняла, что не в состоянии ступить и шага.

      – Не пойду, – горячо зашептала я, – возьми пакет, тут конфеты для твоей бабушки и наш семейный альбом с фотографиями.

      – Ты чего? – Маня вцепилась мне в руку. – Совсем с ума сошла? Пойдем, у нас еще мороженое есть!

      – Нет, – я отступила к входной двери, схватилась за ручку, – я не ем мороженое. И печенье не ем, и вообще мне уже пора домой! Меня мама заждалась!

      – Нарка, ты соображаешь, что творишь? – Манька повисла на мне и попыталась отодрать от дверной ручки. – Куда ты пойдешь, что я Ба скажу?

      – Не знаю, что хочешь, то и говори, – перевес сил был явно в мою пользу, еще минута – и я бы вырвалась из дома.

      – Что это вы тут затеяли? – Внезапно прогремевший сзади трубный глас пригвоздила нас к полу.

      – Ба, она совсем с ума сошла, хочет домой уйти, – Маня все-таки оторвала меня от дверной ручки и толкнула в коридор, – стесняется тебя, вот ненормальная!

      – А ну-ка, марш обе на кухню! – скомандовал трубный глас.

      Я молча поплелась за Маней, не поднимая глаз. Боковым зрением воровато выхватила большую ступню в теплом домашнем тапке да кусочек платья в мелкий цветочек.

      Кухня мне сразу понравилась. Она была очень просторной, с многочисленными шкафчиками, низким абажуром и простенькими ситцевыми шторами на окнах.

      – Сейчас будем знакомиться, – голос прогремел прямо за моей спиной.

      Мне стало страшно, как в приемной у врача.

      Но выхода не было, пришлось оборачиваться. Ба пристально смотрела на меня поверх своих больших очков. У нее оказались светлые карие глаза и седые вьющиеся волосы, которые она стянула в пучок на затылке. Она была достаточно грузной, но, как потом оказалось, совершенно легкой на подъем и несла свое большое тело с невероятным достоинством. Еще у нее была родинка на щеке – кругленькая и смешная. Я вздохнула с облегчением. Это была обычная бабушка, а не огнедышащее чудище!

      Маня подошла к Ба и обняла ее за талию. Прижалась щекой к ее животу.

      – Скажи, Нарка – ПРЕЛЕСТЬ? – спросила.

      – Вы все прелестные, только когда спите, – отрезала Ба и обратилась ко мне: – Ну что, девочка, будешь со мной здороваться или как?

      – Здрасссьти, – пискнула я.

      – Здравствуй, коль не шутишь, – Ба фыркнула, а потом коротко рассмеялась.

      Я чуть не лишилась чувств – Ба смеялась так, словно где-то у нее в животе терзают несчастное животное.

      – Тебя как зовут? – спросила она.

      – Ба, ну я же тебе говорила, – встряла Маня.

      – Помолчи, Мария, не с тобой разговаривают, – одернула ее Ба. Манюня надулась, но промолчала.

      – Наринэ, – пискнула я, а потом, мобилизовав остатки сил, добавила: – Очень