Сентябрь в Алустосе. Анастасия Александровна Калько

не на красавца Лоренцо из фильма, а на гопника из лиговской подворотни.

      – Эй, официант, сто "Финляндии" с лимоном и бутер с семгой! – крикнул он, махнув рукой. В отличие от Розалии парень совершенно не выглядел захмелевшим.

      – Вот и сходили, блин, покатать шары, – шипел он, залпом проглотив водку и крупными кусками поедая бутерброд. – И чего ей в голову взбрело? А я теперь еще и виноват буду.

      – Да, дети мои, – вернулся за столик Наум, – первый выход в свет внучки великого мариниста прошел блестяще… Алустос – город небольшой, и, если я приду в суд и объявлю, что представляю интересы мадам Степновой, меня поднимут на смех даже фикусы в горшках.

      Теперь адвокат был очень мрачен. Поглаживая тонкие усики, он потягивал через соломинку коктейль и за пять минут проглотил три куска пиццы.

      Заорал телефон Ярослава. Коротко переговорив, парень снова выругался и уныло потрусил в ту сторону, куда увели Розалию и ее оппонентку.

      – Пойду, что ли, звездану, – Наум встал. – Да-а… Как бы сказать, чтобы не оскорбить дамский слух? Дело-то, похоже, полная жэ.

      Первый шар ушел вбок, не сбив ни одной кегли.

      – Ну, ежа тебе налево! – отчаянно выругался Гершвин и второй шар, видимо от злости, запулил так, что кегли разлетелись веером. Видно было, что с таким же удовольствием он бы запустил этим шаром в Розалию и попал бы так же метко.

      К дорожке подошла Лиля, а из-за столиков вынырнул Ярослав и тронул Наума за рукав:

      – Наум Моисеевич… Тут дело по вашей части. Вы бы вмешались. А то они там совсем с цепи сорвались, чуть ли не "хулиганку" девчонкам шьют…

      – Я еще только с бабскими драками не разбирался! – запыхтел от злости Наум, отбросив соломинку и залпом выдув последний глоток коктейля из бокала. Развернувшись, адвокат шумно затопал к административному крылу, сопя и сжимая кулаки и напоминая тяжелый боевой линкор, готовый разнести в крошево все, что попадется ему на пути.

      – Да… Мало не покажется никому, – прокомментировала Лиля. – Когда Наум так заводится, даже я его побаиваюсь.

      – А что? – сварливо спросил Ярослав. – Это его работа – интересы клиента защищать! Чего он так духарится? Допить-доиграть не дали? Так его задаром никто работать не заставляет…

      – А сколько вы платите Науму Моисеевичу? – спросил Морской, подвинувшись, чтобы пропустить к стойке Веронику.

      Парень замешкался с ответом. Да и перед Витькой-Святошей хорохориться расхотелось.

      – Ну… По таксе, наверное, – промямлил "Лоренцо".

      – В договоре должен быть оговорен гонорар, – Виктор неторопливо наколол на двузубую вилочку два кусочка нежно-розовой бастурмы. – Разве вы не читали договор, готовясь его подписать?

      – А мы еще не подписывали договор, – у Ярослава покраснели уши, и он заерзал на стуле, как провинившийся школьник перед строгим директором школы.

      – Ну, вот, когда подпишете, тогда и будете вправе требовать, чтобы адвокат всегда был на подхвате, –