Варшавские «Пантеры». Алексей Владимирович Гребиняк

на себя тянешь, дальше все то же самое. Не держи больше трех секунд кнопку стартера, сожжешь танк к чертям…

      Прослушав объяснения, Якуб велел немцу выметаться из танка и, сев на место механика-водителя, самостоятельно запустил двигатель и тронул «Пантеру» с места. Заглохнув-таки пару раз с непривычки, он все же рывками развернулся и переставил танк поближе к руинам баррикады – так, чтобы тот перегородил улицу, и длинный ствол пушки был направлен туда, откуда могли появиться немцы.

      – Неплохо. Теперь сможем бошам навалять! – оскалился он, заглушив двигатель и выбравшись на броню. – Эй, кто на периметре! Что заметите подозрительное, сразу тревогу поднимайте!

      – Есть! – донеслось из темноты.

      Остальные повстанцы, не занятые в карауле, толпились поблизости от танков, рассматривая их и переговариваясь:

      – Погоним завтра бошей, как пить дать!

      – На такой-то технике жару зададим, ага!

      – А тут какой мотор? Бензин или дизель?

      – Бензин вроде.

      – Жаль. Лучше б дрова!

      – Кончайте зубоскалить! – прикрикнул с танка Якуб. – Матеуш, Влад! Займитесь баррикадой! Натаскайте хлама, до утра восстановить! Остальным отдыхать! Разойдись! Витольд! Ко мне!

      – Я тут! – с готовностью отозвался снизу паренек. Все время, пока остальные изучали с немцем танк, он сиротливо переминался у гусениц и люто завидовал соратникам.

      – Вот тебе записка! – черкнул пару строк на листке из блокнота Якуб. – Дуй в штаб к Коэхеру. Лично в руки передать. Скажешь, что от меня. И потом сразу назад.

      – Слушаюсь! – спрятав записку в карман, Вит почти мгновенно растворился в темноте.

      – Надо танки как-то спрятать, – резонно заметил Адам, когда они вдвоем снова забрались в башню «Пантеры» – один на место наводчика, второй на место заряжающего. – Не ровен час, немцы сюда солдат и еще танки направят. Или вообще пушками ударят по кварталу.

      В танке быстро холодало – двигатель повстанцы давно заглушили, чтобы не тратить драгоценное топливо на холостом ходу, и потому машина с открытым верхним люком быстро выстыла. Якуб пожевал губу, приложившись глазом к прицелу: Адам был прав, немцы могли наведаться сюда в любой момент, или просто превентивно сравнять квартал с землей, получив известие о захвате двух машин. Он и сам уже про это подумал, только вслух не высказывал пока.

      Впереди сквозь тьму не было видно ни зги, и оттуда могли внезапно появиться другие немецкие танки. «Послать, что ли, кого туда на угол, чтоб там костерок зажгли…» – подумал командир. «Нет, не стоит пока… Подождем!».

      – Ты прав, Адам. Но куда мы их спрячем тут?

      В городской застройке любые танки могли передвигаться только по улицам, ограниченно маневрируя лишь на редких пустырях и площадях. Северная часть Карольковой улицы, вплоть до поворота у старого кладбища, была в руках повстанцев, как и Окоповая улица, но что творилось на флангах и позади них, ни Якуб, ни Адам толком не знали: между отрядами практически не было