Принц Шарль-Жозеф де Линь. Переписка с русскими корреспондентами. Александр Строев

убыток

      И надо мною не занес свой меч

      Тех рыцарских времен замшелый пережиток.

      Ведь вместо паладинов восхваленья,

      Чему столь звучную вы посвятили речь,

      Дерзаю я в моем стихотворенье

      Их подвигами пренебречь.

      Но вот и палинодия: в стремленье

      О рыцарях стихи слагать и переврав,

      Возможно, многое, в одном всегда я прав,

      Когда хочу сказать: такая мука

      Мне с вами долгая разлука,

      Что к вам готов лететь стремглав.

      Я144 появляюсь здесь, любезный князь, после многих знаменитых личностей, но должен быть впереди них в рассуждении моего мнения о Вас. Какими бы ни были они проницательными, никто не увидит Вас таким, как я. Я однажды отчасти поведал Вам об этом стихами. Я был чересчур сонным, чтобы не сказать правду. И было слишком рано, чтобы пробудилось воображение.

      Примите в прозе уверения в нежнейшей привязанности к превосходнейшему из людей, который сопряг кипучесть Севера с жаром Юга, воображение Востока со всем, что необходимо на закате. Сказать ли мне, любезный князь, о добродушии друга, отца, супруга и светского человека, каковое есть одно из первейших достоинств? Сказать ли о тысяче черточек человека самого любезного и самого легкого в общении? Поведаю ли о тех драгоценных признаках, что возвещают о благодушии? Восхвалю ли Ваш вкус, видный в Ваших вкусах и образец для любого вкуса? Оставляю сии подробности тем, кто напишет после меня в этом сборнике. Сколь прекрасно Вас восхвалять, благословлять и восхищаться Вами!

Линь

      Вена, сего 22 марта 1792 года

      А. М. Белосельский. Послание принцу де Линю, 1799 г. 145

      Ее вселюбезность госпожа графиня де Ромбек велела мне написать вверху письма: «Dourak!». Но утешьтесь, есть Dourak и Dourak, как есть брань и брань.

      Семидесяти лет, вы нас примером

      Дивите, как Шолье146, Бернар147.

      Отвагой, верностью Баяр148,

      Дурак вы вкупе с Сент-Олером149.

      На ваш ответствуя куплет,

      Вам шлю плоды моих чудачеств.

      Вам одному знаком секрет

      Очаровательных дурачеств,

      Что рассмешат и тех, кому охоты нет

      Быть жертвой каверзных трюкачеств.

      Именно таков Гораций Вергильевич Овидовский.

      Совершенно очевидно, почтенный принц, что Вы не постарели ни на один день с тех пор, как я видел Вас шесть долгих лет тому назад. Я в этом убежден, как и во всем, что неправдоподобно и правда.

      Кристина, ваши все года

      Пусть будут благость и отрада

      И окружают вас всегда

      Папаши с сердцем льва и с сердцем агнца чада.

      Млекопитательнице дивной вы под стать,

      Кибеле-матери, что любит изливать

      Дары в любое время года.

      Сия правдива ода.

      Кстати, сия славная принцесса Кристина весьма любезна. Она помнит о моей нежной и почтительной приязни не более, чем о моих глупостях, сказанных мною ей однажды в Теплице и о коих я один храню весьма горькое воспоминание. По отношению к себе я весьма злопамятен. По отношению к другим

144

Вариант этой записки находится в альбоме князя. См.: Верещагин В. А. Московский Аполлон. С. 17.

145

РГАЛИ. Ф. 172. Оп. 1. Ед. хр. 152. Л. 102 – 103 об. Мы сердечно благодарим Е. П. Гречаную, предоставившую нам этот текст.

146

Аббат Гийом Амфри де Шолье (1639–1720), поэт, и в старости воспевавший радости жизни. Линь писал в «Безнравственных рассказах»: «Порой соперник Шолье, я набрасываю несколько стихов, без размера и без мыслей» (Ligne Ch.-J. de. Œuvres romanesques. T. I. P. 191).

147

Пьер-Жозеф Бернар, прозванный Вольтером Жантиль-Бернар (1708–1775), поэт, представитель легкой поэзии, и драматург.

148

Пьер Тейар, сеньор де Баяр (Баярд; ок. 1473–1524) – полководец, прозванный «рыцарем без страха и упрека».

149

Маркиз Франсуа-Жозеф де Бопой де Сент-Олер (1643–1742), салонный поэт, член Французской академии, был известен как остроумный собеседник. Согласно Вольтеру, он написал свои лучшие стихи, когда ему было за девяносто лет.