За все грехи. Ирэне Као

дядя.

      Глаза у Линды блестят. Все-таки день удался.

      – Не знаю, что бы я без тебя делала.

      И она идет вслед за ним, считая себя самой счастливой племянницей на свете, потому что может разделить с Джорджо свои страсти и увлечения.

      Они приходят на кухню, где обеденным столом служит не что иное, как спиленный ствол тысячелетнего дуба.

      Джорджо наливает два бокала «Каберне Фран», затем достает выдержанный козий сыр с ароматом орехов и «Траминер» и нарезает ломтиками домашний хлеб.

      – Попробуй, – он протягивает ей сыр на кончике ножа.

      Разумеется, она не отказывается. Она любопытна и обожает необычные запахи не меньше, чем цвета и формы.

      – М‑мм… вкуснятина, – говорит она, смакуя кусочек.

      – Это мне Фаусто принес, – говорит Джорджо, и глаза его блестят, когда он произносит это имя.

      – Какой Фаусто? Твой друг пианист?

      Линда отрезает еще кусочек.

      – Да, – отвечает он, улыбаясь. –  Кстати, мы приглашены на его камерный концерт в Ла Фениче.

      – Надо же…

      Линда приподнимает бровь и отламывает кусок хлеба.

      – Вернее, это я приглашен, – поправляется Джорджо, – но мне бы хотелось, чтобы и ты пришла.

      – А когда?

      – 25 июля. Время еще есть… Но я тебе говорю заранее, у тебя же всегда куча дел.

      – Что ж, – Линда знает, что ее дядя не очень охотно говорит на личные темы. – Кажется, у вас все серьезно…

      – Не знаю. – В его голосе на мгновение слышится нотка смущения. –  Но он очень много для меня значит.

      – Ну ладно, – вздыхает Линда. – Пожалуй, мне пора…

      – Как, уже убегаешь?

      – Да. Не хотелось бы говорить, но чувство долга зовет меня. Может, еще успею что-нибудь поделать дома.

      Джорджо смотрит в окно на припаркованный кабриолет.

      – Я отнесу полки и ящики в машину. Ты ведь с ней хорошо обращаешься?

      Когда-то красная «Дуетто» принадлежала ему. Тогда Джорджо развлекался с деревенскими девчонками, красуясь перед ними. Только много позже он признался себе, а затем узнали и окружающие, что не женщины сводят его с ума.

      – Конечно, дядя, а ты что, сомневался? Для меня она как драгоценность. Я даже мотор усилила!

      – Так я и думал, – закатывает глаза Джорджио. – Значит, бесполезно советовать тебе ездить потише…

      Линда пожимает плечами, как бы извиняясь, и тут же хохочет, подмигивая ему.

      Но стоило Линде приехать домой, как все ее хорошее настроение будто улетучилось: ей не хочется работать в студии (особенно после того, как Бози подложил ей такую свинью). Сейчас она думает только о своей библиотеке. С детским энтузиазмом она выгружает из машины шкафчики и несет их в гостиную. Ей не терпится увидеть все целиком! Она немедленно принимается за дело.

      Сначала она вставляет синий ящик в пустую нишу центральной части.

      – Отлично.

      Затем берет полку и, встав на стул, вставляет его в верхнюю секцию. Рост метр и шестьдесят один сантиметр, возможно, и является преимуществом в постели,