Взгляд через плечо. Ирина Сабенникова

покрытое ковром, – садись и рассказывай… Что ты хочешь, может быть, вина, фрукты? Нет? А что ты любишь, я принесу тебе покушать.

      – Я не голодна, – ответила я, не вполне понимая, да и не особенно стараясь понять то, что происходит.

      За окнами шел дождь, я не торопилась.

      – Да, конечно, о чем это я, ведь ты Ангел. Ты всегда шла по краю моей жизни, и я чувствовал твое присутствие, хотя и не видел тебя. А теперь ты здесь, – продолжал говорить мой новый знакомый. – Я протянул руку в пустоту, без всякой надежды, а встретил твое нежное пожатие. Я так рад, что ты есть, особенно сейчас.

      От его слов мне стало грустно. В этом доме я могла бы оставаться долго, но только не в качестве Ангела. И тут я вспомнила, словно переместилась во времени лет на десять-двенадцать.

      – Я узнал тебя, – говорил другой человек. – Ты Ангел, Ангел смерти.

      Не зная, как реагировать на такое заявление, я промолчала.

      – Я впервые увидел тебя, лежа в послеоперационной палате, перемотанный проводами, и думал, что все бесполезно, – продолжал он. – Ты вошла одетая во что-то белое, и я узнал тебя сразу. Сорвал провода, встал и пошел навстречу, догадавшись, что ты пришла за мной, я же так долго тебя ждал… Медсестры уложили меня обратно в кровать, подсоединили аппаратуру и всё твердили, что мне почудилось, в коридоре никого нет – посленаркотический синдром. Но я же знал, что это не так. Теперь я опять встретил тебя, ты Ангел.

      «Вот странно, – думала я, сидя на жестком кресле в чужом доме, – неужели мы можем вот так пройти сквозь чужую жизнь и оставить на ней, как на фотографической пленке, засвеченное пятно своего присутствия».

      День заканчивался, дождь перестал, пора было уходить.

      – Не уходи, – сказал мой собеседник грустно, – мы только встретились.

      – Значит, у нас все впереди, – ответила я и встала, понимая, что быть только Ангелом для меня уже мало.

      Результат

      Я знаю результат, и он не для примера,

      Включен секундомер и щелкает, как кольт,

      А я несу в себе весь этот мир без дела

      Вперед, не получив на счастье даже сольд.

      Мир – ростовщик, процент наш в рост считая,

      Пусть думает, что так будет всегда,

      Но жизнь сама подножкою трамвая

      Цветущею весной нас к счастью подвезла.

      То было на углу двух позабытых улиц,

      Где пахло кофе, горьким миндалем

      И кошка, точно сфинкс, глядела, чуть сощурясь,

      А мы вошли в судьбы своей разлом.

      Пусть говорят, что это против правил,

      А наша жизнь теперь не стоит пятака,

      Раз случай спас и в прошлом не оставил,

      Нас выведет на свет опять его рука.

      Мы примем всё как есть, по огненному крою

      Пройдет любовь, лекала дней круша,

      И только здесь в безвременье открою,

      Что накопила с опытом душа.

      Секундомер вновь гонит дни и ночи,

      Событий не собрать нам на сухой отчет,

      А счастьем нас судьба спасает и морочит,

      Считая, как всегда, на нечет и на чет.

      Взгляд через плечо

      Запах поздней весны, снежных мыслей конвой,

      На