Азбука спасения. Том 8. Инок Никодим

душевные блага: тогда или никого нельзя было бы признать ни трезвенным, ни усердным, или, наоборот, все обернулись бы злыми. Но я знаю, что такой помысел есть действие лености, которая рождается от расслабленности, порождающей в свою очередь этот помысел в состоянии уныния. Тогда уже не надо ни бодрствования, ни трезвения, ни молитвы, ни какого-либо моления: пусть каждый человек уляжется в постель и не волнуется! Если бы в каждой устрице ныряльщик находил жемчужину, тогда всякий человек быстро разбогател бы. И если бы ныряльщик тотчас добывал жемчужину, и волны не били бы его, и акулы не встречали бы его, не надо было бы ему задерживать дыхание до такой степени, чтобы он почти задыхался, и не был бы он лишен свежего воздуха, который доступен всем, и не сходил бы в глубины – тогда чаще, чем ударяет молния, и в изобилии попадались бы жемчужины.

      Так понимай меня. А те, кто погружается в океан безмолвия, пусть будут учителями – те, которые наталкиваются на сокровища в океанских глубинах. Устрицами же будем считать молитвы, на которые натыкается ум, а также созерцания, прозрения, божественные познания, мудрость, радость духовную. Ныряльщики очень часто опускаются, но находят обыкновенную плоть, и лишь иногда в одной из устриц обретается жемчужина. То же самое относится и к нашей торговле, то есть к молитве: разве что одна молитва и попадется к нам в руки, даруя утешение в утомлении нашем. Те, кто искусен в ремесле, кто достиг зрелости и кто провел долгое время в труде, тоже знают, какие употребить движения при погружении в глубоких местах, где могут они найти прекрасные жемчужины, весьма драгоценные. Подобным же образом случается такое с силой мышления во время молитвы, когда плавает оно в таких местах, в которых не для всякого человека легко плавать. Что же до нас, немощных, плывущих по направлению к суше, только эти маленькие жемчужины и попадаются нам, если вообще попадаются, да и то только когда мы ныряем усердно, много раз подряд, задерживая дыхание помыслов мира сего в молитвах наших и в службах наших, которые суть недолгое отдохновение от слез.

      Ибо этими жемчужинами являются теплое чувствование от ниспадающей на нас благодати Божией: через него получаем мы прощение грехов наших, сладостную и мирную теплоту, радость и неожиданную легкость, а также, по временам, свидетельство веры относительно истинной надежды нашей, и некие прозрения о заботе и милосердии Божиих по отношению к нам. Кто не испытал когда-либо этих благ безмолвия, каждое в свое время? Кто станет отрицать и говорить, что обманут он благодатью Божией, сопутствующей ему? Итак, если, пока мы еще младенцы, стремимся мы в бездонные глубины океана, в которые великие Отцы наши погружались, и бываем одержимы желанием видеть богатства, которые они приобретали и приобретают, тогда утонем мы в океане.

      И если, поскольку, легкодоступными и малоценными бывают в глазах наших жемчужины