Черные глаза. Сергей Буркин

с аукциона, который проходит здесь, в столовой, – ответил юнец. – Давай быстрее! – добавил он, съев последнюю ложку каши, тут же вскочил со своего места и с пустой тарелкой направился к повару, Тихоми едва нагнала его. Сдав посуду, они тоже сели за свой стол.

      – А что это за аукцион такой? – поинтересовалась Тихоми, сгорая от любопытства.

      – Ну, нам приносят всякие вещицы, а мы их покупаем. Кто больше даст, тот и купил! – промолвил Макс.

      – А у вас тут деньги есть?

      – Нет, у нас не деньги, а ТЗ (тэзэ) – трудовая заслуга, или, как ребята любят шутить, тюремный заработок, понимай, как нравится!

      – Хе… тюремный заработок?

      – Да, у меня сейчас полторы тысячи ТЗ, максимум четыре с половиной тысячи ТЗ.

      – Что же можно приобрести на свой заработок?

      – Еда всякая, так сказать, невиданная здесь, бывает одежда: шляпа там, рубашонка какая, туфли… кольца… – Макс мог бы ещё что-то добавить, но в это время из двери, которую обычно загораживал повар с огромной кастрюлей, показался разодетый человек с какими-то бумагами в руках. Он подошёл к стойке в противоположном углу стены. Это был, так сказать, ведущий так называемого аукциона. Всё внимание было уделено ему.

      – Убфуте, обота! (Здравствуйте, господа!) – начал он. Говорил он тихо, поэтому Тихоми не слышала дальнейшую его речь, они с Максом сидели за самым дальним столиком, да и ни к чему было слушать непонятные слова.

      – Что говорит этот человек у стойки? – спросила Тихоми Макса, который прислушивался к словам выступающего.

      – Просто поприветствовал всех, сказал, что сейчас будет первый лот, да говорит, что это карта сокровищ, – ответил юноша, не поворачивая головы. – Интересно, правда?!

      – К-карта сокровищ, – удивлённо произнесла Тихоми, после этого она ощупала себя в области живота. Она вспомнила о своей карте, которую, как ей помнилось, она клала в карман сарафана… но сейчас на ней была только пижама.

      – О нет! Где моя карта?! – расстроено воскликнула Тихоми. Тут раздался крик мужчины за стойкой:

      – Офитя оха! – И в комнату из той же двери вошёл ещё один человек с ящичком в руках. Одетон был практически так же. Ящичек он поставил на стол. Ведущий аукциона открыл его, но не спешил вытаскивать оттуда карту. Тихоми встала. Ей скорее хотелось увидеть, что там. Создав напряжение, ведущий вытащил из ящичка свёрток и вышел из-за стойки. Он был похож на свёрток, который был у Тихоми: бумага уже тёмная и рваная по краям. «Неужели это и вправду моя карта? – расстроенно подумала девочка. – Наверно, я её потеряла где-то в этой тюрьме. Как же я сразу не вспомнила о ней? Мне надо как-нибудь её вернуть, иначе я не смогу помочь родителям».

      – Офитя, оситирите! – сказал ведущий и развернул свёрток, показывая всем, но ненадолго: проведя карту слева направо, он её свернул назад. – Ачалага еха – ОСИТЯ ТЗ! – крикнул он, возвращаясь за стойку. – Окитя опилише?

      Тихоми очень хотела увидеть, что было изображено на карте, но ведущий аукциона так быстро свернул её, что она не смогла ничего толком рассмотреть.

      – Что