Кот Сократ. Невероятные истории. Михаил Самарский

конечно, я вас всех понимаю. В сё-таки странная женщина моя хозяйка, разговаривает со мной как с человеком.

      – Вот видишь, я и не сомневалась, что понимаешь, – улыбнулась Татьяна Михайловна, присела рядом и погладила меня по голове. Я замурлыкал и потёрся о её руку.

      В этот момент вошёл Димка. Он бросил рюкзак на мой диван, скинул обувь и воскликнул:

      – Мам, как вкусно пахнет! Я голодный как лев!

      – Смотрю, сынок, у тебя неплохое настроение. Как день прошёл?

      – Всё хорошо, – усмехнулся Дима.

      – Иди мой руки, садись, покормлю тебя, заодно и поговорим.

      – О чём?

      – О жизни, сын, – улыбнулась Татьяна Михайловна. – Ты чего так напрягся сразу? Всё хорошо, просто мы давно не говорили с тобой наедине.

      Вымыв руки, Дима вернулся на кухню, сел за стол. Татьяна Михайловна поставила перед ним тарелку с супом – по запаху я понял, что это гороховый супчик с копчёностями. Мне не надо смотреть в тарелку, я по запаху всё определяю.

      – Ну, сынок, давай рассказывай, кто она, как зовут? – улыбнулась мама.

      Димка замер с ложкой в руках.

      – А ты откуда знаешь? – спросил он.

      – Вижу, ты последнее время слишком серьёзный, задумчивый ходишь, а тут с Сократом пообщались, он и подтвердил мои предположения.

      Произнося эти слова, Татьяна Михайловна улыбнулась и посмотрела на меня.

      – В смысле, я у него спросила: «Как думаешь, Дима влюбился?», а он молчит. Ты же знаешь, молчание – знак согласия, – засмеялась хозяйка.

      Татьяна Михайловна, ну что ты такое говоришь! Я, видите ли, подтвердил! Это же надо такое придумать? Ты только никому постороннему этого не говори, а то тебя примут за не совсем здорового человека.

      – Мам, вот не говори ерунды: Сократ, молчание, что ты насочиняла? К то-то тебе такое наговорил? – Димка положил ложку в тарелку и откинулся на спинку стула, потом перевёл взгляд на меня.

      Я растянулся на полу, лежу и ухом не веду, слегка постукиваю хвостом по полу.

      Дима, ты же знаешь, я могила!

      – Клянусь, сынок, никто ничего не говорил. Сама догадалась. – Татьяна Михайловна широко улыбнулась. – Я же не первый день на свете живу. И тоже когда-то была семнадцатилетней.

      – Настей зовут её, моя одноклассница, – буркнул Дмитрий. – Но ты не знаешь её. Она только в этом году к нам в класс перешла, они с родителями из Сибири переехали, – вздохнул Димка и принялся за суп.

      – Красивая? – спросила Татьяна Михайловна и улыбнулась.

      – Да, очень, – задумчиво ответил Димка и опустил взгляд в тарелку.

      – А что не так? Вижу, что-то тебя тревожит? – насторожилась Татьяна Михайловна.

      – Даже не знаю, как объяснить. Сложно всё. Понимаешь, мам, она не такая, как все. Девчонки читают модные любовные романы, а она – «Братьев Карамазовых», все слушают рэп, а она – Шопена и Рахманинова, да ещё и на скрипке играет. Вот поэтому её в классе все называют белой вороной.

      – Значит, хорошая девочка, – заключила хозяйка.

      О