Мгновения. Лана Кузьмина

отверстия, ничего не задев.

      Алеша никогда не ходит по кругу, а просто сидит на окне, грызет яблоко, наблюдая за происходящим. По вечерам мы иногда сидим с ним вдвоем на заборе закрытого детского сада и болтаем. И я чувствую себя очень счастливой от того, что у меня такой замечательный друг.

      Невидимка

      Брела по улице Невидимка и плакала. Как тут не плакать, если никто тебя видеть не хочет. Идёшь по улице, а прохожие глаза отводят. Едешь в автобусе, а никто рядом не садится. А если кто-то и решается, то смотрит всегда или в окно или в спину стоящего в проходе пассажира.

      Скучно Невидимке. Ходит она по улице, листья ногами загребает и плачет. Вдруг из-за угла мальчишка выскакивает.

      – Привет! – говорит.

      – Привет!

      – Меня Пашка зовут, а тебя?

      – Кира. – Невидимка улыбнулась и превратилась в одиннадцатилетнюю девочку с рыжими хвостиками и россыпью веснушек на носу.

      – А я давно за тобой наблюдаю, – Пашка вертелся на месте словно юла, волновался.

      – Зачем наблюдал? – смутилась Кира, опустила глаза, покраснела.

      – Ну, так просто. Ты же новенькая. Недавно переехала. Мне интересно было… – и тоже покраснел, а после добавил:

      – А вы чего переехали?

      – Здесь школа специальная есть, чтобы мне далеко не ездить.

      – А зачем тебе специальная школа? – удивился Пашка.

      – Ты что, не видишь? – возмутилась Кира. – У меня же рук нет!

      – А, – Пашка отвёл глаза, уставился в землю. – Это ж ничего. Плохо, конечно. Только зачем тебе спецшкола? Ты что в обычной учиться не можешь?

      – Не могу, – вздохнула девочка. – Я училась раньше, с нормальными…

      – Тоже мне сказала! А ты сама что, ненормальная?

      – Нормальная, конечно. Просто я ногами пишу, а другим на это смотреть было неприятно.

      – А чего они на тебя смотрели? Смотрели бы лучше на доску или в тетрадки!

      Кира вздохнула:

      – Понимаешь, это со стороны не очень красиво смотрится…

      Пашка засмеялся.

      – Не очень красиво, когда моя сестра Лерка на труд цветочки вышивает. У неё руки не оттуда растут. И пишет она как курица лапой.

      Кира улыбнулась:

      – Она же не виновата.

      – Не виновата, конечно, – глубокомысленно заключил Пашка. – Но факт есть факт. А ты вышивать умеешь?

      – Умею. И рисовать тоже.

      – Круто! А хочешь, я тебя на качелях покачаю?

      Кира кивнула, забралась на деревянное сиденье и через несколько секунд уже летела вверх, наслаждаясь бьющим в лицо ветром. И это было совсем не тоже самое, что качаться одной, отталкиваясь ногами от земли.

      – Слушай, а у тебя это с рождения или что-то случилось? – внезапно спросил Пашка.

      – С рождения, – ответила Кира.

      – А это больно?

      Девочка