Имя шторма. Марина Суржевская

усмехнулся. Но как-то криво. Словно улыбка давалась ему с трудом.

      Странно. Все это просто невероятно странно! Может, я сплю? Брежу?

      Увы, нет.

      – Объясните, что происходит! Где мы?

      – Да, пожалуй, самое время. – Незнакомец посмотрел на часы. – Скоро приземление, госпожа Линдбург.

      Линдбург?

      Единый, ну конечно! Меня приняли за кого-то другого! Сейчас все разрешится, и меня вернут домой!

      – Вы ошиблись! – я не смогла сдержаться и перешла на крик. – Это какая-то ужасная ошибка! Меня зовут Мира! Миранда Коллинз! Я никакая не госпожа Линдбург! Вы слышите? Это все…

      – Успокойся, – окатил ледяной водой голос незнакомца.

      Он снял очки, и я увидела его глаза. Жесткие, как гранит. Мертвецки спокойные. Удивительно не сочетающиеся с полноватыми щеками и маленькими усиками над губой. Рядом с такими глазами просто не может быть таких щек и усиков. Это противоречит законам мироздания.

      И глядя в эту гранитную тьму, я почему-то поняла, что нет никакой ошибки. И что незнакомец с лицом, ему не принадлежащим, совершенно точно знает, кто я. Возможно, он знает обо мне даже больше, чем я сама.

      – Ты – Хельга Линдбург, – с нажимом произнес страшный незнакомец. – А я твой муж Бран. Мы направляемся к твоему брату Андерсу. По которому ты очень соскучилась, моя дорогая жена.

      Я моргнула, ничего не понимая. Хельга? Муж? Брат Андерс?

      Единый, я точно сейчас заору. Это совершенно бесполезно и непродуктивно, но очень хочется. Заорать так, чтобы этот странный человек оглох и оставил меня в покое!

      Но я не заорала. Кажется, я даже дышать стала тише.

      Мужчина склонился ниже к моему уху.

      – А вот Миру Коллинз временно забудь. Потому как Мира Коллинз совершила преступление и была осуждена на год заключения.

      – Что? – изумилась я. – За невинную шалость?

      – За нарушение закона Конфедерации. Была осуждена, но вместо заключения предпочла другой вид наказания. Изобразишь Хельгу Линдбург, выполнишь, что я скажу, и будешь свободна.

      – Но кто вы?

      – Говори мне «ты», дорогая супруга. Не переживай, можно сказать, что я представитель власти. Ты ведь помнишь учреждение, куда тебя привезли? Помнишь? Все твои действия на благо Конфедерации. И помочь мне – это твой долг перед своей страной.

      Я нахмурилась. Снова захотелось пить, высохший язык все еще царапал рот. Но снова просить воду я не стала.

      О чем говорит этот человек?

      Последнее, что я помню – это строгий кабинет и военного в кресле. Хотя нет, там был кто-то еще – в плаще и капюшоне.

      Дальше память забуксовала и отказалась выдавать что-нибудь дельное. Ничего не помню!

      – Хотите сказать, что я согласилась помочь вам?

      – Конечно, – тронула губы мужчины кривая неестественная ухмылка.

      И снова меня передернуло от несоответствия этих губ и этих глаз.

      – Ведь помимо тебя осужден и твой брат. И его друг – Джет Варниш. Им грозит по два года заключения. Это конец их спортивной карьеры, ты ведь