Остров ССО, или Последнее лето. Владимир Алексеевич Фадеев

Читать онлайн.



Скачать книгу

младшие братья его остаются стеречь. Богатыми бусами росы блестели в её волосах… Стояла чудесная осень, и верилось всем в чудеса»…), а к Коле Бабыкину ездили на «междисциплинарные (петь-пить-рисовать-читать-любить…) коллоквиумы» в его родной Луч по Курской дороге. У каждого ко всему было по большой любви (Коля Романов, например, влюбился в преподавательницу немецкого Светлану Николаевну и чуть не свихнулся от неразделённости сам и едва не довёл до дурдома свою избранницу со всем её семейством (она была замужем и с детьми), а у меня была повесть с лаборанткой с кафедры химии Розой и ни во что не выросший роман с однокурсницей, рыжей красавицей Мариной Куниной, мы были с ней в одной, 116, абитуриентской группе, я сдал за неё все вступительные экзамены, а заодно и влюбился – сердце было настежь; её я и через много лет вспоминал со сладкой грустью: «Я не грезил тобой по ночам, не ласкал своим взглядом локоны огнерыжих, густыми волокнами разлетевшихся по плечам. Я не видел в тебе красоты, о которой шептался б с соснами, той, что всякие былки росные перелюбливает в цветы. А в глазах – омутам омута! – не топил свои струги и лодьи, а метался по мелководьям – поволока и пустота. И зачем теперь так стучишься, постаревшее в одночасье, моё сердце? И каждой ночью ты всё снишься, всё снишься, всё снишься…»

      За всех семнадцатилетних не скажу, но нас четверых «распирало», хотелось всего и сейчас: сказки, чуда, а главное – возможности подвига и, как награды за него – счастья. Первого отчислили Рэма. Он отслужил и поступил в архитектурный. После второго курса отчислили Романова, после третьего – Бабыкина. Оба тоже отслужили, восстановились, и, с уже успокоившейся кровью, доучились. Ни в какое даль-далеко в первые каникулы мы, конечно, не поехали – на что? – но судьба подарила-таки подходивший к нашим кровяным котлам, как папа к маме, вариант сказки, чуда и, главное – возможности подвига. Стройотряд.

      В то лето горели подмосковные торфяники, в Москве стояла несусветная жара, а мы в первом своём стройотряде строили первый в Москве гигантский автосервис на Варшавском шоссе. С завистью проводив 19-летних стариков в Якутию, мы, уже 18-летние, проходили московское крещение. Крещение было жарким во всех отношениях. Из этого-то стройотряда меня и отчислили в первый раз.

      Выгоняли (отчисляли) так буднично и … прозаично, что я как-то не прочувствовал этого события, если можно так выразиться, юридически. Был сильный хлопок внутри, но тогда в его природе разбираться было недосуг. Равно как и в последствиях, а зря, потому что один из вариантов развития событий мог быть до безобразия прост и атавистично по-советски трагичен: отчислен из отряда (не по состоянию, конечно, здоровья) – отчислен из комсомола (вопиющий же факт недостойности!) – отчислен из института. Цепная реакция причинности. Как говорится, на том стоит и стоять будет… Или не будет, но это уже потом.

      Это был хвост времён, когда несовместимость с ССО, точнее не оправдание доверия находиться в его рядах, означала несовместимость чуть