Non-stop – Не останавливаться. Виктория Вита

выветрится сам. Но лето закончилось, близилась середина осени, по стенам поползла плесень, к сырости присоединился запах гнили, а о ремонте никто даже не заикался.

      Катерина, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, в итоге решила, что «перед смертью не надышишься» и идти все равно придется, нырнула в полутемный подъезд. Стараясь подольше задерживать дыхание, она в быстром темпе, перескакивая через две ступеньки, бежала на четвертый этаж. Мысль, что дома ждет «одинокий, голодный и холодный» Вини, который её отсутствие более суток воспринимал как личную трагедию, а командировки на несколько дней – настоящим концом света, закружила и придала сил.

      На лестничной площадке между вторым и третьим этажами в позе римского патриция на отдыхе, крепко держась за перила, как всегда весь грязненький и пьяненький, грустил Жорик. Он жил в соседней с Катериной квартире, слыл этаким местным дурачком и тихим алкоголиком. Родившись в восьмидесятые, он подростком (когда гормоны неудержимо били в голову) на волне вседозволенности просто влетел в «лихие» девяностые. Его семья по тем меркам была благополучная: пара ларьков – дешевое спиртное, сигареты, чипсы и жевательная резинка – позволяли не зависеть от социальных выплат типа зарплаты от государства или пенсии. Родители Жорика дни и ночи проводили в борьбе за жизнь в мире дикого капитализма. Они изо всех сил старались расширить свой бизнес, увеличивая количество ларьков, которые в то время «украшали» практически все автобусные остановки. Поэтому момент, когда сыночек перестал ходить в школу, «бизнесмены новой волны» как‑то пропустили. Жорик не только решил, что образование ему ни к чему, но и связался с себе подобными представителями «позолоченной» молодежи спального района. Это подрастающее поколение не хотело учиться, тем более работать, тусило на деньги родителей и считало, что им все обязаны. На одном из таких сборищ, во время очередных посиделок Жорик получил пару раз битой по голове. Следствием такого «тесного» общения была закрытая черепно-мозговая травма с кровоизлиянием в мозг, а так как голова у него и до того момента была не самым сильным местом, то после произошедшего дальнейшее развитие этого мыслительного органа и вовсе остановилось. Больше года он провел в клиниках и санаториях. Едва его руки и ноги начали двигаться, Жорик с радостным блеском в глазах вернулся на улицу к своим братанам (к тем, кто был еще жив или не сидел в местах не столь отдаленных) и тут же почти у собственного подъезда получил несколько ножевых ранений. В итоге новоявленный «гроза района» лишился одного легкого и большей части кишечника, но остался жив и, получив нерабочую группу инвалидности, стал пить. Родители его развелись, поделив все движимое (кроме сына, на него никто из них не претендовал) и недвижимое, и зажили каждый своей жизнью. Многострадальный Жорик от своей семейки получил откупного в виде