Анастасия. Дело для нежной барышни. Тата Орлова

мое дыхание щекотало его кожу – выдал Сэм, решительным шагом направляясь к скамейке.

      – Бросай, – разрешила я, хватаясь за него крепче.

      – Бросаю! – выдал этот нахал, на миг отводя одну руку. Вздохнул… – Жалко. Уже почти родная.

      – Так и скажи, – назидательно произнесла я, – что еще помнишь, кто тебе будет помогать избавиться от невесты!

      – Уличила! – фальцетом вскрикнул он. Парочка, проходившая мимо, отскочила в сторону. – Ух, коварная!

      – Какая есть, – ворчливо отозвалась я, разглядывая из-за плеча Сэма ажурную спинку скамейки. – Прибыли. Можешь опускать.

      – Слушаюсь! – гаркнул он луженой глоткой и… едва не уронил.

      – Аккуратней! – взвизгнула я. Вздохнула с облегчением, когда Самюэль опустил меня на сиденье. Еще и юбку расправил.

      – Позвольте отбыть за сладостями? – вытянулся, поедая меня глазами.

      – Позволяю, – капризно протянула я, небрежно двинув кистью. – И без вкусняшек не возвращайтесь!

      Он сделал вид, что бежит… не сдвинувшись с места, но стоило мне взглянуть строго, как степенно направился к лоточнице. А я, расслабленно откинувшись на спинку, закрыла глаза. И не важно, что неприлично, слишком устала, чтобы думать еще и об этом.

      Настроилась на отдых зря, Сэм вернулся раньше, чем я начала получать удовольствие от ничегонеделанья. Пришлось не только открывать глаза, но и выпрямлять спину.

      – Держи! – присел рядом со мной, протягивая намотанную на палочку тонкую сахарную нить.

      – Спасибо, – улыбнулась я ему, забирая лакомство. Себе он взял шоколадного медведя.

      Несколько минут чистого удовольствия… Я любила такие моменты. Когда весь мир замирал, становясь лишь декорацией к тому наслаждению, которое ты испытывал.

      Жаль, продолжалось оно обычно недолго.

      – Князь зацепил? – дождавшись, когда я слижу с губ оставшуюся на них сладкую крошку, спросил Сэм. У самого еще оставалась половина туловища и лапы.

      – Зацепил, – плотоядно глядя на руку, в которой он держал остатки медведя, призналась я. – Неоднозначный тип. С двойным, а то и тройным дном.

      – Ты тоже не очень проста, – впиваясь зубами в одну из лап, пытался утешить меня Сэм.

      Меня это не утешило…

      – Ну кто же так ест?! – укоризненно качнула я головой. – Давай покажу.

      – Не дам! – резво отодвинулся он от меня. – Сам разберусь.

      – Ну дай! – придвинулась я.

      – Не дам! – возмутился он и… полностью запихнул филейную часть зверя вместе с лапами в рот. Часть оказалась большой и в рот полностью не входила. – Все равно не дам, – прошамкал он, глядя на меня выпученными глазами.

      – Жадина! – подскочив, обличительно ткнула я в него пальцем. – А я…

      Придумать, что именно «А я…», с наскоку не удалось. Пришлось просто наблюдать, как этот тип довольно облизывается, как исчезают с его губ темно-коричневые, почти черные шоколадные точки.

      – Вот теперь можно идти дальше, – сделав вид, что не замечает моего гневного взгляда, произнес он. Поднялся, церемонно согнул