Современные страсти по древним сокровищам. Станислав Аверков

Что это за название? В нашем русском народе куриц называют хохлатками. Хохлач, следовательно, – петух? Откуда ее предкам – грекам известно это наше народное выражение? Перепросил. Она разразилась тирадой:

      – Мои дедушка и бабушка из России. Убежали из России вместе с детьми.

      – Из какого города убежали?

      – Из того, куда мы едем. От красных. О, какая я глупая, проговорилась! Ты есть НКВД?

      Я рассмеялся. Рассказал, что у нас теперь НКВД нет. Есть КГБ. Я всего лишь студент Новочеркасского политеха, учусь на электронщика. Это мой дядя работал в НКВД, во время войны получил орден Ленина за неизвестную мне операцию. Сколько его ни расспрашивал, он как в рот воды набрал. Недавно он умер.

      Мари уставилась на меня:

      – Так ты не НКВД и не знаешь, что такое Хохлач? Это наша семейная тайна! Я никому не должна в СССР рассказывать о ней.

      …Через несколько дней Мари обралась ко мне:

      – Что интересного есть в Новочеркасске? Не смогли бы Вы сопроводить меня в кино? А то я уже неделю сижу дома, как прикованная. А вы мало обращаете на меня внимания. Все находитесь в институте.

      – Так я же работаю над дипломным проектом. В июне у меня защита. И почему ты стала называть меня на «вы»?

      – О, вы какой серьезный человек! А я одна боюсь выйти на улицу, ведь я чужестранка.

      – Маша, тебя на улице зарежут, что ли?

      – В Афинах мне говорили, что в СССР живут одни бандиты. Особенно в Москве. Там все – НКВД. Поэтому полетела в Киев. Там НКВД меньше.

      В те дни в городе студенты толпами валили в кинотеатр на Московском проспекте. На афише было написано: «Индийский фильм «Бродяга»!

      В зале царила непринужденная обстановка. Студенты вместе с индийскими киноартистами на киноэкране пели «шлягер»:

      – Бродяга – Я! А-а-а-а! Бродяга – Я! А-а-а-а!

      Парни и девушки тут же обнимались и целовались.

      Выйдя из кинотеатра, Мари воскликнула:

      – У нас в Афинах говорили – в СССР мрачная, идеологически закованная публика. А я увидела все по-другому. Фильм оказался обычным. У нас в Афинах таких много. Но ваша публика даст фору афинской. Теперь будет о чем рассказать в Греции.

      Через некоторое время я заглянул на хозяйскую половину дома. Двери в комнаты были открыты. Из дальней доносились женские голоса. Бабушки спорили с Мари. Из обрывков фраз я понял, что речь идет о том самом неведомом мне петухе.

      – Александра! Ты самая старшая из нас. Наверняка знаешь, где родители закопали петуха! Ладно уж, нам твоим таким же, как и ты, престарелым сестрам, ты не намерена раскрыть тайну. Но ведь Мари приехала из заграницы только ради нее!

      – Как вы мне надоели! Расскажи! Расскажи! Да еще и покажи! Ткни пальцем или даже носом в кучу земли! Тайна есть тайна. Мне за восемьдесят. Когда будет восемьдесят пять, тогда и раскрою тайну Хохлача.

      Из той дальней комнаты выбежала младшая из трех престарелых сестер. Я выскочил на крыльцо, как ошпаренный. Так значит, тайна – не бред гречанки и настолько существенна, что из-за нее разругались мои хозяйки?

      Младшая из хозяек схватила меня за руку:

      – Станя!