Небеса опускают взор. Евгения Кочетова

подошла ближе и с заботой сказала:

      – Госпожа, прошу вас, собирайтесь. Возьмите всю волю в кулак и будьте сильной…

      Калияни глубоко вздохнула и последовала совету.

      Вскоре она сидела на краю постели и ожидала приглашения на свою же свадьбу. На ней был цветастый кафтан, нижняя юбка состояла из нескольких слоев и придавала пышности. Платье-кафтан было украшено объемными вышивками из золотых нитей, на голове невесты декорация под вид массивного ободка, усыпанного драгоценностями, от которого спускались овальные цепочки под подбородок и ниже до самой груди. К украшению пришито покрывало, закрывающее голову, оно ниспадало на пол и тянулось еще около двух метров. Рукава, подобно покрывалу, были длинные и свисали, на запястьях красовались различные браслеты от узких до широких, с камнями или без, вокруг ушных раковин повешены громоздкие серьги с висюльками, что соприкасались с верхней цепочкой от головного убора и иногда цеплялись; это заставляло Калияни поправлять и приносило неудобства. На ладони ее нанесли витиеватые узоры хной, на щиколотках также звенели браслеты, обули невесту в блестящие туфли, покрытые жемчугом. Помимо перечисленного, на шею ей также надели ожерелье. Все эти украшения были тяжелы и словно душили девушку. Глаза ее обвели черной краской, на веки наложили синий порошок, губы выделили красным. Сияющая внешне невеста тяжело дышала и ожидала самого ненавистного в своей жизни момента. Внутри она разрывалась, хотелось зарыдать и всё с себя скинуть.

      Вошла Сурайя и служанки, позвав невесту в зал. Калияни придерживала подолы юбок, ей помогала служанка, вторая несла покрывало, бороздящее по полу, третья придерживала подол верхнего кафтана.

      – Снова зацепилось… – сказала по пути Калияни, покосившись на висюльку слева.

      Сурайя сама поправила и отцепила ее от большой серьги. Видя тревогу невесты, она подбодрила:

      – Всё будет хорошо, госпожа. Аллах вам поможет… – после улыбки похвалила: – Вы очень красивая, самая красивая из всех женщин падишаха…

      – Машаллах… – произнесла одна из служанок, что особенно восторгалась красотой госпожи.

      – Помоги мне, Шива… Хара Хара Махадев… – вымолвила в свою очередь Калияни, прикрыв на мгновение глаза.

      Служанки переглянулись. Сурайя же сделала вид, что не обратила внимания и поторопила невесту, ибо жених уже ожидает ее. В зале горели сотник огней, журчал фонтан, звук которого приглушали музыканты; основная часть зала была отделена от другой поменьше повешенной на колоннах полупрозрачной занавеской вроде тюли. В основной части находились исключительно мужчины, они располагались на лежанках и подушках, рядом ‒ маленькие круглые столики, окаймлённые позолотой, для падишаха стояло сиденье из дерева, обрамленное золотом; рядом с ним стоял столик повыше. На сидении постелена шкура тигра. Таким образом правитель был выше всех. Возле него присаживались слуги с подносами и угощали изысками кухни. Слуга сидел на коленях до тех пор, пока важная личность не отпустит. В образованных кругах из гостей также находилось многообразие еды, золотые