Танго с призраком. Орильеро. Галина Дмитриевна Гончарова

– наверняка.

      – Рози, солнышко, Антония принадлежит к роду Лассара.

      – И? Что с того, кроме их жуткой магии?

      – Их слава, родная. Их слава. Темные маги на службе Астилии – это Лассара. У Антонии, как у последнего представителя своего рода, есть возможность подать прошение королю. Думаешь, она не рассматривала эту возможность?

      Женщина сдвинула брови.

      – Она не кажется дурочкой. Нищенка, оборванка, но не дура, тут ты прав.

      – И как мы будем выглядеть в этом случае? Отвергнув девочку? Отказав ей от дома?

      Розалия скривилась.

      Да, в этом случае ее дочерям не видать приличной партии. Такое пятно на репутации – это не купчиха в женах у аристократа, это-то как раз привычно. А вот предательство одного из своих…

      Родовые связи весьма сильны в Астилии. Даже не родственные – родовые. И связь в пятом-шестом колене может быть важнее денег или оказанных услуг.

      – Ты прав, родной. Но как же мне это не нравится!

      – Роза, милая, своди ее к врачу. Приведи в порядок и объясни ситуацию. На многое эта девочка рассчитывать не может, все верно. Но я постараюсь поступить с ней честно. Превращу ее наследство в деньги, дам за ней приданое, а взамен она обязуется не доставлять нам никаких хлопот. Или – вылетит из нашего дома.

      Розалия медленно кивнула.

      – Да, это другое дело, любимый. Совсем другое.

      – И поговори с девочками.

      Розалия поджала губы.

      – Пока я запретила им общаться.

      – А теперь объясни ситуацию. Они уже взрослые, должны понимать.

      – Что – понимать? Михелито, ты сам видишь. И Альбу, и Антонию, и Паулину… если Альба красавица, то бедняжка Паулина проигрывает Антонии. И сильно.

      – Ничего. Приданое ее выручит.

      – Это если Антония также не подаст прошение о наследовании имени Лассара.

      – Вряд ли. Темные – этим все сказано.

      Розалия кивнула. Но все же она сомневалась.

      – Кто знает…

      – Все будет хорошо, родная.

      – Ох, Михелито, – уткнулась в плечо мужа женщина. Расчет, да! Но за двадцать лет сюда и симпатия примешалась, и уважение, и понимание, и даже капелька любви. Любовь – она ведь разная бывает, и вот такая – тоже.

      Не огонь, норовящий спалить все вокруг, но ровное и уютное пламя, на котором хорошо готовить утренний кофе.

      – Все будет хорошо.

      Розалия кивнула. Но она искренне в этом сомневалась. Сердце женщины чувствовало беду.

      Какую?

      Знать бы! Она бы ее… но было у Розалии подозрение, что уже поздно, непоправимо поздно.

      Когда стукнула дверь хижины, Долорес не особо удивилась. Разве что пожала плечами и повернулась обратно к очагу.

      Что ж…

      Так решила Судьба.

      Двое мужчин, вошедшие в домик, явно почтения к судьбе не испытывали.

      – Где она?! – скрипнул один.

      Долорес бросила взгляд через плечо.

      Визитеры ей не нравились. Ни старший – лет сорока на вид, худощавый и весь какой-то дерганый. Похожий на паука-сенокосца. Ни младший, более плотный и внешне симпатичный.