Танго с призраком. Орильеро. Галина Дмитриевна Гончарова

так через три дня пройдет. Я с тебя эту вину снимаю.

      Чирьи чуток побледнели.

      Лакей дернулся к двери, но тут уж начеку была Антония.

      – Стоять!

      Сказано было увесисто. Мужчина повиновался.

      – Кто приказал?

      – Никто. Я сам…

      – Да неужели? А если чирьи верну?!

      – НИКТО!!!

      Тони прищурилась.

      Вроде не врал. Ну да ладно, бес с ним!

      – Пошел вон. И всем скажи – кто что стащит, с ними то же и будет.

      М-да. Хорошо пошел, антилописто.

      Антония посмотрела на дверь.

      Замок, не засов, не щеколда.

      Плохо. Щеколду заложи – и хоть весь дом сюда стучись. А от замка, выходит, у кого-то ключи есть. У кого-то?

      Считай, у всех!

      Ладно, авось и не полезут, побоятся. А щеколда… если ее оставят жить – и именно в этой комнате, она ее сама прикрутит.

      А пока…

      Антония переоделась в свежее платье и принялась за еду.

      Суп был густым и горячим, жаркое вкусным, а кусок пирога пропитан кремом. Девушка разве что тарелку не облизала. Потом улеглась на кровать и прикрыла глаза. Отдохнуть, хоть чуточку отдохнуть…

* * *

      Антония Даэлис Лассара появилась на свет восемнадцать лет тому назад, в поместье Лассара. Отец был счастлив до безумия. Жену он любил, дочь обожал… жаль, судьба бывает скупа на счастье.

      Не прошло и десяти лет, как в семью пришло настоящее горе. Даэлис Серена Лассара хоть и была магом, но роды… такая штука.

      Хрупкое телосложение, не успевшая вовремя помощь, кровотечение – и на кладбище, оцепенев от горя, стояли, держась за руки, отец и дочь.

      Стояли над холмиком, под которым спали Даэлис Серена Лассара и Антонио Мигель Лассара. Мать и сына не стали разлучать после смерти.

      Для Антонии настали черные времена.

      Ей было больно, плохо, тоскливо… да, они не были богаты, но когда Даэлис была жива, Лассара полнился смехом, светом… забавно, но жилье потомственных некромантов было уютнее и теплее любого другого жилья на день пути вокруг.

      Пока Даэлис была жива.

      А потом старый дом затосковал.

      И равно тосковали его обитатели. Только вот проявлялась эта тоска по-разному.

      Если Тони убегала из дома и целыми днями слонялась по холмам и долинам, то ее отец – пил.

      Жестоко, беспощадно, стараясь хоть в алкогольном забытье увидеть тех, кого он потерял. И Антония не могла осуждать его. Нет, не могла…

      Особенно когда ей все объяснили.

      Да, когда девочка ходит, где хочет, по пятам за ней могут ходить и приключения, и неприятности… чаще – вторые. Но иногда судьба присматривает за малышами.

      Вот и сейчас…

      Судьбе было угодно обломать основную ветвь Лассара, но росток остался. Маленький, хилый, но очень живучий.

      В одну из своих прогулок Тони упала в ручей, промокла, а когда пыталась высушиться у костра, познакомилась со старой Долорес.

      Ведьма и травница, Долорес арендовала один из коттеджей с незапамятных времен. И знала еще отца Даэлис. А может, и деда – она не