Желанный царь. Лидия Чарская

со времени Иоанна IV стал называться Романовы-Захарьины-Юрьевы или просто Романовы.

      Брат царицы Анастасии Романовны, Никита Романович, состоя в ближних боярах, пользовался особенным уважением и любовью Грозного царя. Родственная связь с царским родом и добрая слава, которую завоевали себе как сама царица Анастасия, отличавшаяся добрым нравом и голубиной кротостью, так и брат ее Никита Романович, не раз отводивший гнев царя в страшную минуту и умевший хорошо влиять на горячий и крутой нрав молодого еще Иоанна Грозного, создали особенный ореол народной любви и преданности всему Романовскому роду. Недаром в народных песнях и былинах отводится почетное место Никите Романовичу за его добрые дела и заступничество за опальных перед царем.

      После смерти Анастасии Романовны, брат ее не перестал быть ближним к царю лицом, хотя и не принадлежал к числу царевых любимцев – опричников. Как велико было доверие Иоанна к Никите Романовичу, видно из того, что, умирая, Грозный царь назначил опекуном своему сыну, слабоумному, неспособному в делах правления Феодору-царю, того же Никиту Романовича.

      Но царский шурин немногим пережил своего владыку. Разбитый параличом, Никита Романович на смертном одре заклинал входившего тогда в силу боярина Бориса Годунова беречь оставшихся после него сыновей, Никитичей, как их прозывали тогда в Москве. Их было пятеро молодых богатырей-красавцев: Феодор, Александр, Иван, Василий и Михаил. Особенным расположением юного царя Феодора пользовался старший, Феодор, тезка и ближний человек к царю.

      Не было более образованного, умного и видного человека на Москве в то время. Отличаясь особенной начитанностью, Феодор Никитич сумел изучить даже латинский язык, что являлось тогда величайшей редкостью в среде московских бояр. Обладая прекрасной величавой наружностью, Феодор считался в то же время первым щеголем на Москве. Его наряды резко отличались от безвкусной одежды современных ему москвичей. Все было ловко подобрано и сидело как на картине на этом статном, величавом красавце. К тому же он обладал поразительным даром слова, так мало присущим его современникам. А его щедрость и доброта, унаследованные от отца, привлекали к нему все сердца окружающих.

      Ходил слух по Москве, что умирающий бездетный Феодор Иоаннович хотел передать престол своему двоюродному брату по матери – Феодору Никитичу Романову, после того как царевич Димитрий, брат царя по отцу от брака Грозного с царицей Марии Нагой, был предательски зарезан в Угличе. Но ближний боярин Борис Годунов, целым рядом интриг и козней, сам добился престола, перешагнув через труп Углицкого убитого царевича, зарезанного, как утверждала народная молва, подосланными им же самим убийцами. Но слишком популярны и любимы были в народе бояре Романовы, Никитичи, чтобы не считаться с ними новому царю, не прирожденному, а посаженному на царство горстью бояр и Собором. И с первых же дней своего владычества Борис понял это и всячески отличал Никитичей. Он пожаловал боярство Феодору и Александру, и они заседали в его Государевой Думе.