Хранительница. Обратная сторона. Дарья Шулико

Жени подъехали к зданию исследовательского института, в котором вместе работали. Папа медлил с ответом.

      – Думаешь, она достаточно оправилась? – наконец, ответил он вопросом на вопрос.

      – Сегодня она выглядела совсем бодрой.

      – Как жаль, что это приходится делать нам сейчас. В моей семье такое не принято было утаивать, – было видно, что папа недоволен.

      – Сейчас незачем это обсуждать. Отец хотел защитить ее. Он думал, что чем позже она узнает, тем лучше будет для всех.

      – И этим самым только прибавил нам проблем, – папа устало вздохнул и закрыл глаза рукой. Потом он взглянул на маму, и ему стало неловко за свои слова. – Извини. Я не хотел, чтобы это звучало грубо.

      – Да ничего, – мама погрустнела. – Конечно, если бы она знала все сразу, нам сейчас было бы проще. Но я верю, что отец знал, что он делает. И у нас же есть его письмо.

      – Когда эта чертова Конкордия?

      – Через две недели.

      – И почему мы не можем отправиться вместо нее? Она же еще совсем ребенок, – папин голос стал сердитым.

      – Потому что она – его преемница. Это последняя воля отца. Ну и таковы правила.

      Папа скривился:

      – Да, ты права. Думаю, нет смысла тянуть дальше. Я не знаю, какие нужно подобрать слова, но уверен, что чем скорее мы расскажем правду, тем будет лучше.

      Мама с благодарностью сжала папину руку. Затем он вышел из машины, помог выйти своей жене, и они вместе отправились к тяжелым дверям здания, в котором работали.

      Евгения вернулась домой ближе к вечеру, и родители, как ни странно, были уже дома. Они нечасто приходили домой вовремя, обычно их рабочий день затягивался намного дольше положенного. Девочка не поверила своим ушам, когда услышала из кухни мамин смех. Она потихоньку разделась и крадущимися шагами прошла в кухню. Стол был торжественно накрыт на три персоны: горели свечи, лежала праздничная скатерть, стояли бокалы, которые мама доставала только по особым случаям. И запах вкусной домашней еды – готовила мама тоже по особым случаям.

      – В честь чего праздник? – спросила Женя, смутив своим неожиданным появлением обнимающихся родителей.

      – Ох, Женечка. Мы и не слышали, как ты вошла.

      – Ну, я тоже не ожидала застать вас так рано дома.

      – Но ты как раз к ужину. Вымой руки и садись скорее, – мама была взволнована, но старательно делала вид, что ничего не происходит. Это бросилось Жене в глаза.

      Семья собралась за столом. Впервые за столько дней (сложно даже вспомнить, за сколько именно) вместе, но сейчас в этой компании на одного человека было меньше. Женя не понимала, почему родители затеяли этот праздник без повода. Лишь бы мама не завела каких-нибудь жалостливых речей и уж тем более не слишком сочувствовала бы ей. Тогда желание поскорее уйти в свою комнату пересилит попытки выглядеть любящей, или хотя бы благодарной, дочерью.

      Ужин начался в молчании. Родители старательно не смотрели ни друг на друга, ни на Женю, а она по очереди переводила