Стоунхендж. Юрий Никитин

доставите меня к моему жениху, он заплатит вам золотом.

      Томас оглянулся:

      – Золотом? А твой жених хоть знает, что это?

      Ее глаза были строгими.

      – Он знает. И давно меня ждет.

      – Кто он? – спросил Томас. – И где это?

      – Он живет в северных землях. Тебе все равно их не обойти, если идешь в Британию. Придется идти через его земли. А владения его таковы, что за три дня не объедешь!

      – Понимаю, – сказал Томас сочувствующе. – Мне тоже однажды пытались всучить такую же клячу.

      Он внимательно посмотрел в лицо калики. Тот удивленно качал головой, рассматривал Ярославу с новым интересом.

      – Сэр калика… Кто ее жених?

      – Знатный человек.

      – Боярин? Князь?

      – Нет, – медленно ответил калика. – Но через его руки золота прошло больше, чем было у киевского князя.

      – Он ростовщик? Купец?

      – И купец тоже.

      Томас смотрел ошарашенно, потом кивнул, понимая. Странствующие рыцари тоже приторговывали, когда натыкались на богатства, равные королевским. Надо было одолеть лишь великана или дракона, а то и разогнать лютых разбойников, наводящих ужас даже на королей. Бывали сокровища у магов, колдунов, рассказывали даже о Гамейне, одолевшем чудовищного паука, у того зачем-то в норе были сундуки с золотыми монетами Александра Македонского.

      Калика сказал сокрушенно:

      – Вот так всю жизнь. Только придешь к какому-то ясному и справедливому решению, как судьба предлагает мучительный выбор. Решай ты, сэр Томас!

      Рыцарь задумался. Он возвращался из Святой земли беднее, чем ушел туда. Это он знает, что война была за Гроб Господень, но соседи будут насмехаться над его бедностью. Если вернулся без богатой добычи, то с их замков он выглядит побежденным. Честно говоря, его самого нередко посещала эта мысль. Ведь чем громче заявляешь, что тебя не интересует мнение соседей, тем больше от него зависишь, тем больше прислушиваешься. И если бы вернуться с тугим кошелем, а лучше с двумя, то и спина будет прямее, и взгляд тверже. А злые языки недругов втянет в задницы, где им и надлежит пребывать.

      Калика подмигнул:

      – Трудная задачка?

      – Да почему трудная? – оскорбился Томас. – Рыцари издавна спасали прекрасных дам и отвозили на крупе своего коня их избранникам… А если те не принимали, то родителям.

      – И часто не принимали?

      Томас пожал плечами:

      – Это зависит, сколь дорога длинная. Да где едут: через лес ли, через поле… Эта женщина хоть и не прекрасная дама, но за нее дают выкуп… А выкуп для рыцаря – привычное дело.

      Калика поинтересовался:

      – А как делишь на прекрасных дам и просто баб? Для меня это такая загадка, что всю жизнь… а она долгая… не разберусь.

      – Разве не видно? – удивился Томас.

      Калика оглянулся на женщину. Она шла злая, брови сдвинуты так, что только не сыплются искры. Но спину держала ровно, с силой бороздила болотную воду. В ней чувствовались жизненная сила и достоинство.

      – Нет, – сказал он искренне.

      Томас