В недрах ангелы не живут. Василий Федорович Биратко

не возьмешь, я уже битый всем, что создано в мире.

      – Нет, если и выживешь, то потеряешь сознание, а кислород на нуле. Утонешь или проглотит эта тварь.

      Я ни слова не говоря отцепил один ремень и с копьем наперевес скользнул по телу ската в пасть рептилии. Саламандра уже готовилась сомкнуть челюсти на хвосте ската, как я свалился на ее голову и, держа перед собой копье, вогнал в глотку, сам оседлал рептилию задом наперед, надежно уцепившись за гребень. В принципе, по-другому и не могло быть, гребень оказался с зазубринами, как пила, и они со всего маха влезли мне в тело от шеи до паха. Мой ультразвук вынес мозг скату, и он взбесился. Одно серебряное кольцо вырвалось по-живому из крыла, и Страж налетел на меня, добавил мне приятных ощущений. Мы втроем висели на ремне, привязанном к моему поясу, который захлестнул петлей саламандре клыки в стиснутой пасти.

      – Вот теперь нам …опа, – с восторгом от боя произнес Страж. – Уже в глазах темнеет.

      – Не паникуй, лучше слезь с меня и ползи к своему питомцу, у вас, говорят, ментальная связь, – скомандовал я, – почувствовав тебя, он должен одуматься, и остановится, пропустит воду к жабрам. Один глоток кислорода, и будешь жить, а мне коматоз не в новинку.

      Оттолкнул его от себя вверх по ремню, одновременно стараясь незаметно умыкнуть нож напарника.

      – Я тебя не брошу, я втянул в передрягу, так вдвоем и выбираться будем, – произнес сердито он, перехватив мою руку в сантиметре от цели. – Ему нельзя дышать в бездне, это болезненно для него.

      – Болезненно не смертельно, и если не поторопишься, то и ему нужен будет спасатель. Хвост синеет – признак кислородного голодания…

      – Откуда такие познания? – удивленный взгляд пробил насквозь меня, заставив внутренне напрячься.

      – Довольно! – громко выкрикнул я. – Марш наверх! Так мы никогда не выберемся от сих.

      Несмотря на солидный вес балласта, скат уверенно шел за карниз, ему, как и нам, не хватало кислорода. Страж медленно по тонкому ремню добрался до переднего края крыла ската. Прилег и стал поглаживать его по носу и ноздрям, передавая свое спокойствие. Не сдержался, припал к дыхательному шлангу (точнее, не знаю, как назвать, ведь этот щупальца-воздуховод все ж живой отросток) и сделал легкий вздох, кислорода не оказалось.

      Скат поначалу стал успокаиваться, приоткрыл жаберные крышки, пропуская воду, но конвульсивный вздох симбионта из его пустой полости и периодическое мелькание рептилии на хвосте заставило с новой силой устремиться вверх, выйдя из-под карниза. Он понимал, что кислорода негде брать, и нужно пять-шесть минут, чтоб доплыть до ближайшего спасательного поста или прокачать воду и насытить сначала свой организм, затем уже выдать О₂ в меха, но второй вариант был более долог.

      – Обрезай саламандру! – кричал я. – Скат боится ее. Вот и летит.

      – Нет, он почувствовал, что мне нужен кислород.

      – Успокой его, он остановится и откроет жабры.

      – Тревога