Мёртвая свадьба. Елена Усачева

Толик выбрался из воды, на бревне около костровища уже сидела Ритка и загадочно сверкала глазами. Впасть в полную загадочность ей мешали комариные укусы – она постоянно отвлекалась, чтобы почесать то правую, то левую ногу. Приход Катьки предупредил грохот: она несла котелок, а топающий следом Игорёк тащил треногу.

      – Спички взял? – поприветствовал его Толик.

      – Колян принесёт, – ответил Игорёк, перекидывая соломинку из одного уголка рта в другой. – Он сказал, что ещё Серёга с мелким появится.

      Толик кивнул и убежал к удочкам. Небо давило на воду, темнило её. Рыба клевала как сумасшедшая.

      – К дождю, – глубокомысленно протянул подошедший Игорёк и подхватил дёрнувшую поплавок удочку.

      – Это они сиверик чуют, – согласился Толик. – Батя говорил, на изменения погоды всегда хорошо клюёт.

      Холод прострелил по воде, коснулся щиколоток. Игорёк переступил с ноги на ногу. Над водой поплыла лёгкая дымка. Туман наступал, выбеливая воду. Толик задумался и пропустил клёв, схватил удочку – крючок был пуст. Игорёк снял пузатого карпика, не успевшего даже прикусить червяка, и забросил удочку снова. За их спинами стало светлее. Девчонки справились с костром. Судя по шумным голосам, народ прибывал. Звонко засмеялась Катька. К воде выбежали мелкие пацаны, стали клянчить удочки.

      – Сколько раз я вам говорил – приносите свои, – назидательно произнёс Толик, но удочки были отжаты, и Толик с Игорьком отправились к костру.

      Обычный светлый северный вечер вдруг нагнал жути. Костёр не рвался вверх, а приседал, жался к земле. Народ облепил брёвна. Светлым пятном чуть в стороне выделялись новенькие. Они сменили свои сарафаны на белые джинсы и кофты. Рядом стояла Сонька, переводила сонные глаза с одного лица на другое. Сонька убежит раньше всех, мать требует, чтобы дочь сидела дома. Толик переглянулся с Риткой. Она всё так же сидела на своём месте и задумчиво ковыряла корочки с расчёсанных укусов. Выступающую кровь размазала по икре, а потом с наслаждением вычищала ногти.

      – Не будем мы фотографироваться, – тянули мелкие, оккупировавшие самое дальнее бревно.

      – Да куда вы денетесь, – обречённо вздохнул Колян и поддёрнул кепку. – Наташа уже всех обошла. Даже меня от сена отпросила.

      – А у меня платье – как мешок, – развела руками Сонька, пытаясь показать объём трагедии. – Поясом обвязалась, а оно только хуже стало.

      Разговор застопорился. Поляну накрыла тишина. Даже костёр не трещал. И вдруг среди этой тишины раздался долгий протяжный стон, низкий и хриплый. Малышня ойкнула.

      – Это жених свою невесту ищет, – таинственным шёпотом сообщил Толик, заставив всех посмотреть на себя.

      – Какой жених? – разлепила Сонька почти склеившиеся от желания спать глаза.

      – Утонувший, – отозвался Толик. – Он ближе к Илье Пророку как раз появляется.

      – С чего тут утопленнику появиться? – Катька упёрла руки в боки. – Никто у нас не тонул.

      Народ вокруг пугался, что Толика веселило.

      – А чего ему не появиться? –