Тайные истории Пушкинских гор. Наталья Гарбер

зовут Нюта.

      Когда подсохнет, я от нее привезу вам историю про пушкиногорские поля.

      Ах, какие здесь поля, если б вы знали, какие поля!

      Не описать. Сегодня не описать.

      Про поля – через пару деньков. Когда пройдут дожди.

      Мишка Пушкиногорский

      Мишка – пес душевный, с пониманием. Мех у него густой, а уши обрезаны в раннем детстве, так что теперь они мохнатые и круглые, как у медведя. Потому и – Мишка. Одна засада – по раскрасу Мишка рыжий с черными и бежевыми подпалинами. Нестандартный такой медведь. Зато вдоль спины у него стильный пробор и хвост султаном – большой, красивый. Мишка им активно машет дружественным лицам, и нежно тычется башкой с мягкими ушами в руку – гладь. Так что дружественных лиц у него много – Мишка общителен и народом любим.

      Живет он у соседа моей подруги – художницы Русаны, за забором. Спит под ее верандой, а кормится в обоих домах и еще в поселке, куда постоянно бегает по делам. Ошейника у Мишки нет, но ухоженный вид и контактность явно говорят: Мишка – пес домашний, его положено любить, а не бояться. Народ и не боится: кормит, гладит и хвалит. Мишка в ответ утробно и подробно бурчит, будто разговаривает с тобой ласково на своем медвежьем языке, потягивается и нежно заглядывает карими глазами в душу. Миляга, одно слово.

      Русана дала ему давеча четыре рыбьи головы. Три Мишка съел, а на четвертой засбоил – много. Чтоб не пропадала, он пошел и зарыл ее под розовый куст у веранды. Теперь розы пахнут рыбой, а Русанина мама удивляется – откуда это?

      – Впрочем, может, это и не наши розы, – задумчиво говорит она мне, садясь на ступеньки, на которых тут же пристраивается и Мишка.

      – Как это?

      – А клумба-то на соседском участке.

      – Как это?

      Между домами Русаны и соседа с этой стороны – ни забора нет, ни межи. За клумбой – яблони, впритык увешанные в этом году еще зелеными плодами, а потом старый соседский рыжий домик с белыми ставнями. Узкая длинная клумба, параллельная домику, отделяет нас от яблонь, и я всегда думала, что за нею – соседи, а тут – Русана.

      – Нет, – говорит Русанина мама, – граница у нас неизвестно где. Одно знаю точно: соседи, добрые люди, разрешили нам на их территории поставить туалет. Туалет – точно на их участке.

      Мишка, регулярно толкающий мою руку мягкой башкой, чтоб за разговором не отвлекалась гладить его, подмигивает мне в этом месте: у меня, мол, ушастого, ваших проблем в помине нет. У тебя, говорю, нет, а у людей с этим делом всегда заморочки. Мишка понимающе урчит, и я в ответ вдумчиво глажу его по голове.

      Оба участка покато спускаются к осинам и ивняку, за которыми шумит проточный пруд. Перед деревьями на соседском участке – выкошенная лужайка, а на Русанином – вся в траве. Деревянный классический зеленый сортир стоит на опушке, вписываясь между Русаниными ивовыми кустами и соседскими осинами. Когда я туда пошла сегодня, Русана предупредила – аккуратно, после дождя там скользко и могут быть змеи. Дорожка была вполне