Тайные истории Пушкинских гор. Наталья Гарбер

Обычно здесь коты не бродят, далеко от жилья – ну, видимо, это ученый кот, сорвавшийся с пушкинской цепи. Дальше на крутой виляющей дорожке я обнаруживаю еще один подарок – кто-то скосил крапиву, обычно она тут в рост вышиной. И – спасибо кому-то – без привычных бодрящих шлепков я вылетаю на озеро.

      Озеро Кучане сегодня ровное как стекло, кое-где из него изредка выпрыгивают бойкие пушкинские рыбки – и сразу назад. Слева серый контур знаменитой Михайловской мельницы вписался в дружный сосновый бор на горе, прямо – низкая полоска полей и перелесков перетекает в разросшийся парк имения Петровского, что справа от меня. До парка из-за деревьев взгляд цепляется за блестящую серебряную крышу старого домика и выныривающий из деревьев торец дачи нового русского, построенной несмотря на все запреты и прения по поводу права богатеев вписываться в великий пейзаж. Наверху все это обнимает голубое небо без единого облачка.

      Мне крыша с торцом ни погоды, ни пейзажа не портят, и я валюсь на песок греться.

      Подмышка моя вроде уже не болит, утихомиренная солнечными мыслями о Моцарте национальных брендов. Крупный слепень вопреки званию кровососа тихо садится на мой черный нагретый солнцем велосипедный тапок – и медитирует, надолго застыв там. Большая коричневая бабочка с акварельными разводами и «глазами» на крыльях заинтересованно изучает внутренности моего рюкзака, откуда сладко пахнет привлекательным для нее бананом. Чайка летит в небе, думая о своем, чаячьем.

      День на озере в Пушкинских горах обещает быть дивным.

      Как, впрочем, и всякий день на планете Саймона Анхольта.

      Поток возможностей Вселенной

      Поток возможностей Вселенной постоянен и ничем не ограничен, и все происходящие события являются упражнением для роста души, даже если кажутся случайными, пишет ченнелер Соня Чокет в книжке «Душа, ее уроки и цель», с которой я второй день валяюсь на пляже у озера. Я верю, что Соня права, а еще вспоминаю, как Де Ниро в одном из боевиков, что я смотрела днями, говорил напарнику-киллеру, когда «цель» все не шла и тот ныл, что скучает от безделья: «Мы не бездельничаем, мы ждем».