Лунный князь. Беглец. Виктор Харп

линнери обожают тайно подтачивать плод, пока он не свалится им в руки. Нам ли с тобой этого не знать? Смотри не в завтра, а в послезавтра. Стоит Эстаарху ворваться к нам, Линнерилл тут же, уже на полном основании, обвинит магов Эстаарха в незаконном вторжении.

      – Как так? Но ведь линнери сами…

      – А причем тут линнери? – поднял бровь Верховный. – Они будут белые и пушистые, вот увидишь. Они подадут это как провокацию Подлунного мира. Ах, мы тут и рядом не стояли, скажут они. Этот ничтожный однокрылый дарэйли, раб Гончаров, хотел поссорить крылатых высших, вот как они повернут дело. И в результате только наш мир окажется виновным и будет наказан, согласно подлинному договору. Подлинному! Что там написано, помнишь?

      – Подлунный мир отойдет к Линнериллу, как пострадавшей стороне, и они высосут нас. И клочка не останется, даже пыли, – потрясенный Авьел дрожащей рукой отер пот со лба. – Так может, забрать подлинник у князя, да и дело с концом?

      – Храмовики возмутятся. А где храмы – там Эстаарх. Если я ошибся в расчетах, то лучше не провоцировать высших лишними телодвижениями. Если не ошибся… Линнерил наверняка предусмотрел и это, у них на такой случай должен быть запасной вариант, который мы еще не просчитали. Попробуем для начала усилить охрану свитка и уничтожить Райтегора. Это первое. Второе: нам надо добиваться мира с узурпатором трона Нертаиля и даже пойти на переговоры с извечными конкурентами – западным Сферикалом и слугами Единого. Кончилось время для внутренних свар.

      ***

      А в подвале того же дома дарэйли Мариэт плакала над растерзанным телом Ллуфа. Она сама уже почти иссякла, и бессильно опустила лоб на белую руку не приходившего в сознание юноши. Рука дрогнула.

      Мариэт тут же вскинула голову.

      – Не надо спасать меня, – шевельнулись бескровные губы Ллуфа.

      Девушка счастливо улыбнулась, вытерла мокрую щеку испачканной ладонью, оставив розовые разводы:

      – Жив! Ты будешь жить, милый Ллуф, клянусь тебе!

      – Не надо. Не хочу. – с трудом прошептал он и снова потерял сознание.

      Вот теперь рвение Мариэт, дарэйли жизни, уже ничто не могло остановить. Только  истощение сил, каковое вскоре и наступило, и она свалилась тут же на ложе.

      Очнулась девушка от тяжести, лежавшей на голове. Пошевелилась и услышала вздох. Ллуф снял с нее руку.

      – Я хотел… но не смог, – прохрипел он.

      – Что хотел?

      – Убить.

      Он отвернулся. Единственное, что не пострадало на его лице – ресницы. Правый глаз вытек, левый заплыл и едва блестел в багровой щелке.

      – Но почему? – жалобно спросила Мариэт.

      – Чтобы ты… не спасала мою жизнь. Жрецы… заставят меня… найти Ринхорта.

      – Сьент обещал не убивать его.

      – Я сам убью.  Он не выдержит нового рабства. Сойдет с ума.

      Девушка погладила пальчиком уцелевший на лбу Ллуфа кусочек кожи.

      – Ты чудовище, знаешь? У тебя страшные мысли вот тут! А почему ты не смог убить меня? Ты ведь хотел