Прометей. Возвращение. Сергей Skolorussov

скажу «один», и ты убьёшь всех. Своего друга, свою мать, сестру, бабушку Шелихова, меня, впрочем, я здесь ни при чём, себя, наконец. Ну? Я говорю! Смотри на меня. Смотри в это дуло, из которого по твоей вине выскочит смерть всему сущему. Смотри! Будешь или нет? Последний раз. «Нет»?

      Он всё время наращивал давление. Его крик звенел в голове Мары, выворачивая мозги наизнанку. Боль, страшная боль, звон в ушах и отсутствие мыслей. Я всех убью, я, я… Он прав. Она буйно замотала головой и заорала:

      – А-у-а-у-а! Да! Да! Да! Я согласна!

      Облегчение свалилось на её хрупкие женские плечи. Нет, не облегчение – пустота, серость. Шипящая пустотой серость.

      – Курва, – процедил сквозь давно разбитые губы Вит и тут же получил удар в это место прикладом пистолета.

      Кровь моментально заполнила полость рта. Бузмаков мотнул головой, бросил уничтожающий взгляд в сторону девушки и плюнул в её сторону. Плюнул, как мог. Плюнул, выразив предел своего презрения. Плюнул кровью. Страшный обряд презрения. Такое презрение хуже выстрела.

      Глава пятьдесят пятая

      18 апреля

      Сочи. Кабинет Калачова

      Не сомневайся, патрон

      Все были в сборе. Весь актив оперативной группы. Оставшийся актив. Не было только самого командора, Влада Ахтарова и Артёма Шустицкого.

      Все упорно молчали, настроение было паршивым. Сначала погиб Шустицкий, а теперь пропал Влад. Только Нутрецов вёл себя как всегда: следил за достоинством своей позы, напряжённо хмурил лоб, создавая значимое выражение лица. Он так и не влился в коллектив, держась на дистанции. Впрочем, никто даже не пытался наводить с ним контакты. На этот раз Нутрецов всё же высказал своё мнение по поводу «Прометея».

      – Все умом тронулись. Кругом только и слышно – «Прометей», «Прометей»! «Прометей» нас спасёт! А что такое этот «Прометей»?

      Лиза, даже не удостоив его взглядом, тихо ответила:

      – Когда генерал знакомил нас с содержимым красной папки, ты, видимо, выходил в туалет. По крайней мере, в мыслях.

      – Да слышал я всё. И что? Неужели, это только мне кажется, что вся затея с «Прометеем» выглядит глупо? – Нутрецов провёл взглядом по кругу. – Эти сферы, зонтики? Кто-то вправду верит, что материал, из которого собирались штамповать обычные прокладки, способен изменить климат? Это несерьёзно, – он пожал плечами.

      Юшкевич слегка дёрнулась, словно озноб аллергии пробежал по её телу:

      – Серьёзно-несерьёзно… Всё великое просто.

      Полковник скривил лицо:

      – Что-то уж слишком просто…

      Целовальников поддержал Лизу:

      – Владимир Артурович, ты про Концертный зал имени Уолта Диснея слышал?

      Алиса, словно школьница, подняла руку:

      – Я слышала. Это в Лос-Анджелесе. Такое большое вычурное здание, обшитое вогнутыми стальными листами.

      – Точно.

      Нутрецов:

      – И что в нём примечательного?

      – Глупость человеческая.