Прометей. Возвращение. Сергей Skolorussov

одной?

      Она скривила подобие улыбки. Но непроходящую грусть улыбка не прикрыла:

      – Почему «одной»? Нас четырнадцать человек. Было больше, но в прошлом году совсем плохо стало. Урожай больно скудным уродился. Холод собачий. Не лето, а сплошные заморозки. Что ни ночь, то заморозок. Что ни ночь – заморозок. Многие не выдержали и уехали.

      Она заученно вытерла рты своим непоседам, помогла девчонке спуститься со стула, а парня просто тронула за плечо. Это означало окончание завтрака. Девчонка пропищала:

      – Спасибо, мамулечка.

      – Пожалуйста, пожалуйста. Иди, роднулька, поиграй, – мать подтолкнула девочку к двери. – А ты, Паша, принеси угля. Курей я уже покормила. Проверь, хорошо ли дверь у них закрыта?

      Пацан по-деловому мотнул головой и тут же смылся.

      Ярослав решил продолжить разговор. Но вышло это немного неуклюже:

      – А, так это вчера мы куриный бульон ели!? А я думаю: чего он такой вкусный?

      На этот раз она улыбнулась не так грустно:

      – «Куриный бульон», хм, скажете тоже. У меня всего семь кур, да петух. Куда их рубить? Несут два-три яйца в день – и то счастье. А бульон этот – Пашкина заслуга. Вороны уже прилетели. Вот он их и ловит.

      В это время дверь открылась, и в кухню вошёл лёгкий на помине Павел. Услышав фразу матери, он тут же вставил свои пять копеек.

      – Ага. Я завтра ещё крота поймаю.

      – Крота? – удивился Шелихов. – Земля ещё мёрзлая. Откуда кроты?

      – В теплицах уже отошла. Я вчера его нору видел. Отвал совсем свежий. Попытался водой отлить. Но он хитрый, удрал. Я раньше много их ловил. Электрошокером. Это, когда свет был. Теперь приходится голову ломать. Но ничего, я уже придумал, как его поймать.

      – Как?

      – Секрет.

      – Ну, скажи, как?

      – Кротов мало, а едоков много. Если всем рассказывать, с голоду сдохнешь.

      «Партизан» схватил пустое ведро из-под угля и тут же скрылся за дверью. Настя, так звали его мать, продолжила рассказ о своём житье-бытье:

      – Зимой ничего ещё. А летом много лихого народа бродит. На соседней улице две семьи вырезали. А всего в станице и не сосчитать.

      – А эвакуироваться на юг не задумывались?

      – А что мне там делать?

      – Вы здесь не выживете.

      – А там выживу? Какая разница, где дохнуть? Все мои родственники и знакомые эвакуировались. И где они?

      – Где? – не понял Шелихов.

      – Нигде. Нет их уже. Их уже не волнуют наши проблемы. Их уже ничего не волнует. Надеюсь, хоть похоронили, а не собакам скормили.

      Она взяла в руки банку с завинчивающейся крышкой и попыталась открыть. Не получилось. Вздохнула:

      – Господи, как трудно без мужика. Никто тебе даже крышку не открутит. На-ка, отверти!

      Глава пятидесятая

      17 апреля

      Восточно-Европейский ледник

      Выживший

      Ахтаров очнулся под завалом. Сверху его прикрывало тело лётчика и хорошая куча дроблёного льда. Лётчик оказался мёртвым. Из его виска торчал осколок.

      Влад