Отморозок Чан 2: Гелион. Исаак Вайнберг

Сможешь пальцем тыкнуть, где мы сейчас находимся?

      – Да-да, конечно, – охотно принял карту дед. – Я карты хорошо читать умею, в молодости лет двадцать проработал в…

      – Похуй всем. Давай побыстрее, а то у меня ещё дел дохуя.

      – Понял-понял… Такс… Ох ты ж, как всё расчирикано-то… Кажется, кто-то очень хотел, чтобы вы в этот лес шли…

      – Давай к делу, дед, блять. Я тебе карту дал, не чтобы ты в подъёбочках поупражнялся…

      – Ну что ж… Ладно… Хм… Вот тут мы, – он ткнул пальцем. – По дороге вот этой если идти, то через пару километров тупик будет с деревней заброшенной, лесом окружённой. От неё как раз короче всего до точки этой дойти. Как же всё зачирикано-то…

      – Давай, блять, сюда, – с раздражением вырвал карту из рук старика. – Один кружочек увидел нарисованный, будет теперь, сука, два часа охать, заебал…

      – Вы только не сердитесь, сынок, но Александру я к тому лесу не пущу: чудовища оттуда и идут, как мне думается. Плохой это лес, про него много страшного ещё до всего этого безумия рассказывали. Люди там пропадали, много людей. Нечего вам там делать, как бы вас туда ни заманивали. Александра вас к автобусу отвезёт, и езжайте с богом. На восток вам надо уезжать, туда, говорят, чудища не добрались пока, ближе всего будет по....

      – Да ухожу я уже, заебал. Не знаешь уже как выпроводить… Где твоя Александра ебучая?

      – Так вот же она, – дед удивлённо указал на толстожопую блондинку с дебильными косичками, которая всё это время молча стояла рядом и смотрела сквозь нас: мысли её явно были не тут, а кружились вокруг оставленного в холодильнике бутерброда с тушкой небольшого хряка.

      – Вот эта жироёбина? – с презрением окинул её взглядом. – Я с ней к автобусу не поеду: у нас там жратвы дохуя – как-то боязно мне. Это ещё если повезёт, и она по пути меня не сожрёт.

      – Ну зачем вы так? – пристыдил меня старикан, приободряющие погладив Александру по руке. Хотя она, впрочем, не особо-то и среагировала на мою подъёбку: продолжала думать о бутерброде.

      – Не доверяю тем, кто в тяжёлые времена весит больше центнера. Не задавались вопросом, почему у всех порцайки одинаковые, а она набирает по пять килограммов в неделю? Наверняка у вас и дети пропадают регулярно… Подумай над этим, дедуля.

      – Вы всё шутите, сынок… Ну и правильно – надо сохранять позитивный настрой, времена действительно непростые сейчас, и раскисать нам нельзя. Так что уж лучше грубым юмором спасаться, чем нос вешать. И Сестра Александра, думаю, на вас не в обиде, так ведь, Саш?

      – Да, отец Евгений… – безжизненно ответила она.

      – Слышь, свинота, те может шоколадку какую сожрать? Выглядишь нихуя нездорово – сахар, видать, в крови упал, – распереживался я.

      Не, ну а чё? Я так-то не бессердечная скотина какая, просто прячу за грубостью доброе сердце от надругательств злобного мира, чтобы не ранил никто.

      – Всё хорошо, – так же монотонно ответила толстомордая. – Жду вас в машине…

      Она кивнула Дедуле и вышла на улицу.

      – Чёт мне как-то ссыкотно с ней один на один оставаться… Вы