Собор у моря. Ильдефонсо Фальконес

мальчик замолкал и тоже брал ложку.

      – Бывают ли еще причины для сбора ополчения? – спросил Арнау, ощущая неприятный привкус во рту.

      – Ну конечно! Любое посягательство на привилегии Барселоны или на ее гражданина может привести к сбору ополчения. Например, если кто-нибудь похитит гражданина Барселоны, ополчение сразу же отправится освобождать его.

      Не переставая болтать, Арнау и Жоанет прошли побережье – Сант-Бой, Кастельдефельс и Гарраф.

      Люди, встречавшиеся им на пути, молча уступали дорогу и провожали ополченцев пристальными взглядами. Казалось, даже море почтительно относилось к войску Барселоны, и шум его стихал, когда по берегу под знаменем Святого Георгия проходили сотни вооруженных людей.

      После целого дня пути, как только море засеребрилось в лунном свете, ополченцы остановились на ночлег у поселка Сиджес. Хозяин замка Фонольяр принял у себя старшин города, а все остальные расположились за воротами.

      – Будет ли сражение? – спросил Арнау, нарушив тишину.

      Все бастайши посмотрели на него.

      Тихо потрескивал костер.

      Жоанет спал, положив голову Рамону на ногу. Некоторые мужчины, переглянувшись, задумались над вопросом Арнау.

      Будет ли сражение?

      – Нет, – ответил Рамон. – Крейшель не может нам противостоять.

      Арнау казался разочарованным.

      – А если будет, – попытался утешить его второй старшина бастайшей, сидящий по другую сторону костра, – то мы зададим ему жару! Много лет тому назад, когда я был примерно таким же молодым, как ты сейчас, – продолжил старшина, и Арнау весь превратился в слух, – собрали ополчение, чтобы пойти на Кастельбисбаль. Тогда сеньор тоже захватил стадо, как это сделал де Крейшель. Сеньор де Кастельбисбаль решил не сдаваться без боя. Вероятно, он полагал, что граждане Барселоны – торговцы, ремесленники или бастайши, как мы, – не способны воевать. Ополченцы взяли сеньора и его солдат в плен, захватили замок и уничтожили его полностью.

      Арнау уже представлял себя с мечом, как он поднимается по лестнице и победоносно кричит на стене замка Крейшель: «Кто смеет противостоять ополчению Барселоны?» Все бастайши обратили внимание на выражение его лица: напряженный взгляд мальчика был устремлен на пламя, руки, вцепившиеся в палку, которой он раньше играл, нервно ворошили угли, он весь дрожал.

      – Я, Арнау Эстаньол… – шептал он.

      Неожиданно раздавшийся смех вернул его в Сиджес.

      – Иди поспи, – посоветовал ему Рамон и поднялся, поддерживая Жоанета. Увидев, что Арнау надул губы, он добавил: – И тебе обязательно приснится война.

      Ночь была достаточно прохладной, и кто-то уступил свое одеяло детям.

      На следующий день, на рассвете, ополченцы продолжили марш на Крейшель. Они прошли через Жельтру, Виланову, Кубельс, Сегур и Бара́. Во всех этих местечках были замки. От Бара войско повернуло прямо на Крейшель. Это селение находилось немногим менее мили от берега и располагалось на возвышенности, где на самой вершине вздымался