Вселенная разума. Кристина Пак

Что это?

      Девушка встрепенулась от неожиданности и отняла взгляд от страниц. Сияющий взор прозрачно-голубых глаз впился в Элиота.

      – Сандал, – ответила она по-детски звонким голосом.

      – Элиот Мармел, – представился мужчина и протянул ладонь для рукопожатия.

      Девушка привстала для знакомства.

      – Агнес О'Каллахан. – Изящная длань с длинными белыми пальцами обвила кисть мужчины. – Мармел – редкая фамилия. Я никогда не встречала ваших однофамильцев.

      Она снова опустилась на диван, а Элиот присел рядом.

      – А О'Каллахан – ирландская фамилия, верно?

      – Все фамилии, начинающиеся с приставок «О» или «Мак», ирландские. Тут не ошибешься, – улыбнулась Агнес.

      В памяти Элиота вновь возник образ Маршала Макналти.

      – Так вам нравится запах? Я с недавних пор увлекаюсь ароматерапией. Сандал способен излечить утлую ауру.

      – Вы интересуетесь восточными учениями?

      – Меня занимают синто-буддийские философии.

      – Как давно?

      – С тех пор как покинула отчий дом. Мои родители фанатичные католики. Они были суровы в воспитании. Софи всегда была послушной дочерью и примерной сестрой, я же – сплошное разочарование. Одна из причуд матери – она не позволяла читать что-либо, кроме Библии. Боялась, что мирская литература навредит неокрепшему детскому уму. Я росла ограниченной, зато могла процитировать любое место Писания.

      – Мы не можем строить какие-либо постулаты, не видя картины целиком, со всех возможных точек зрения. На мой взгляд, лучшее средство постижения Бога – изучение атеистических трудов.

      – Вы хотите сказать, нельзя избрать что-либо истиной, если это единственная истина, с которой ты знаком?

      – Пожалуй, вы правильно истолковали мою мысль. Наверстываете упущенное? – Элиот бросил взгляд на книгу в руках Агнес.

      – Уолт Уитмен, – улыбнулась девушка, показывая обложку «Листьев Травы».

      – «Песнь о себе»? – прочел мужчина на открытой странице. – Моя любимая поэма.

      – И моя. – Глаза девушки просияли под порхающими белесыми ресничками. – «Песнь о себе» – хвалебная ода своему эго. Но что прекрасно в этой поэме, так то, что Уитмен, воспевая себя, вместе с тем воспевает всё человечество, всю вселенную, считая, что он и она неразделимы. «Ибо каждый атом, принадлежащий мне, принадлежит и вам», – пишет он.

      – «И все они льются в меня, и я вливаюсь в них, и все они – я, из них изо всех и из каждого я тку эту песню о себе», – процитировал Элиот. – Какая красота сокрыта в идее всеобщего единства! – воскликнул мужчина в наслаждении.

      – А вы быстро нашли точки соприкосновения! – На пороге появился Бен, вытирающий жирные руки о подол фартука. Рот мужчины был искривлен в довольной ухмылке.

      Элиот, распалившийся от увлекательной беседы, при виде друга поспешил придать лицу привычное невозмутимое выражение.

      Мужчины и девушка вышли на террасу, где орудовала Софи, разливая напитки по стаканам. Бен и Элиот взяли по кружке пива, Софи