Меря. Владимир Черепкин

всему тому, грузчик Володя, после общей молчаливой паузы сказал, что когда-то на этих берегах проживал некий, не нашего роду-племени народ…

      Имя этого народа я узнал позже в школе.

      Тот незабываемый день отложился во мне солнечно-яркими красками ранней осени, блеском свежевыкрашенных школьных парт, стен, полов и новым прикосновением к тайне, о которой я узнал тогда на ростовском озере.

      Тогда, на одном из первых после летнего перерыва уроке мы изучали начальный курс истории нашей страны.

      – Здесь, в нашем крае, – говорила, прохаживаясь перед рядами парт, учительница, – проживали когда-то люди финно-угорского народа меря.

      Да – да, – заметив мой вопросительный взгляд, продолжала она, глядя на меня, – а несколько севернее проживали люди другого финно-угорского народа – весь. В нашей же области – меря.

      Особенно много поселений этого народа было на берегах ростовского озера Неро…

      У меня перехватило дух, – я вспомнил удивительную гладь озера и даже увидел, множество древних людей среди буйных трав на берегу.

      – А можно я про название этого озера легенду расскажу? – перебила учительницу бойкая ученица Танька с первого ряда.

      – Ну, расскажи, – согласилась та.

      – Там была в древнее время война, и местное племя стало скрываться от врагов на лодках в озере, а те стреляли по ним из луков стрелами. И вождь этого племени хотел что-то крикнуть своим, но успел прокричать только начало слова – «Неро…» и был убит. Так и стали называть после этого озеро…

      На глазах учеников появилась грусть и в классе воцарилась пауза…

      – Ну, это только легенда, – оживила настроение ребят учительница и продолжила свой рассказ уже о другом народе, о заселении нашего края славянами.

      Это тоже было интересно и мысли о том древнем времени не отпускали меня и после урока.

      Я медленно шёл после занятий домой в свою деревню. Дорога вела через сжатое поле с золотистой стрижкой жнивья среди, золотистых же буханочек – скирд, расставленных по всему обозримому пространству.

      В небольшом отдалении на поле опустился журавлиный клин, и большие птицы бродили возле скирды, серебрясь на солнце лоснёными боками.

      В другое время я бы побежал туда, чтобы приблизиться и рассмотреть удивительных этих птиц поближе, но тогда просто остановился и смотрел на всё в простой детской задумчивости.

      Я представлял, как вырубали, выжигали, выкорчёвывали наши предки здесь дремучий, непроходимый лес, засевали и убирали потом поле, с оружием отбивались от чужаков – грабителей.

      Наверное, также красиво были убраны осенью их поля, подлетали и опускались, чтобы подкормиться просыпанным где-то зерном журавли, не спеша струился по разрезу оврага вон тот безымянный ручеёк.

      – А как же меря? – нет-нет да уводил к другому племени, вспыхивающий короткой искоркой, вопрос. Этот