Лучшие люди города. Катерина Кожевина

одновременно замычали сотни, тысячи коров. Потом звук повторился, но был уже глуше – стадо отступало. Из старого порта отчалила баржа. Солнце, не пойми откуда взявшееся, полезло из окна, как дрожжевое тесто. Тонкие нейлоновые шторы в ромашку совершенно не спасали от воинственного света. «Господи, всего полночь. Только полночь», – Лена посмотрела на свои наручные часы, которые, конечно, забыла перевести. Она даже толком не успела уснуть, а в Крюкове уже наступило утро. Кто вернет ей восемь часов жизни?

      В подъезде вместо знакомого колдыря теперь валялась упаковка от презервативов «Эротика де Люкс» – знамя любви, победившей морок. Лена облегченно выдохнула и поспешила на свежий воздух. Пора раздобыть еды.

      К торцу соседнего дома примкнул магазин «Магнат». Лена толкнула тяжелую дверь, обитую ветхим дерматином, и вошла. Продавщица в голубой пилотке и клеенчатом фартуке листала газету. Возле ящиков с овощами копались две старушки. Мужик в пиджаке поверх фланелевой тельняшки разглядывал витрину с баклажками пива. Они оторвались от своих занятий и завороженно уставились на Лену, как будто вместо грязного половика постелили красную дорожку и вошла сама Джулия Робертс.

      – Вы почему за собой не закрываете? – наконец заговорила продавщица. – Тут швейцаров нет!

      – Извините. – Лена с трудом прикрыла пудовую дверь.

      Она огляделась. Обычный такой магазинчик. Кроме еды продаются шампуни, трехлитровые банки под соленья, уголь для мангала и женские панталоны.

      – Мне йогурт, питьевую «Активию», можно?

      Продавщица протяжно, испытующе посмотрела на Лену, а потом бросила с вызовом:

      – Можно. 297 рублей.

      – Сколько?! – Лене показалось, что она ослышалась. Это в шесть раз дороже, чем в Москве.

      – Девушка, я так посмотрю, что вы не местная. Хоть бы ценники сначала изучили.

      Если бы в Москве Лену спросили, сколько стоят яйца или масло, она бы растерялась. Лена давно перестала смотреть на цены в продуктовых и кидала в корзинку все, что ей хочется. Но сейчас она оглядела магазин еще раз и обнаружила, что самые привычные продукты – яблоки и помидоры – стоят баснословных денег, как будто их везут из соседней галактики, а не из братского Азербайджана. В центре зала в одном из ящиков лежал маленький, похожий на пушечное ядро, черный от пыли арбуз. Кто-то пальцем подрисовал ему улыбку. На ценнике было даже не написано, а выдавлено ручкой без чернил – «1400 руб.». Похоже, арбуз лежал здесь вовсе не для того, чтобы его купили, а как символ лучшей богатой жизни, которая когда-нибудь непременно настанет.

      – Ну, так что, брать будете? Если хотите, вот есть с нашего комбината – «Утро Родины». Он дешевле. И есть можно.

      Продавщица поставила на прилавок литровый тетрапак с клубничным йогуртом.

      – Нет, я возьму «Активию». – Лена не забыла пытку чебуреком. Лучше повременить с местной едой.

      – Как хотите, – продавщица, кажется, обиделась.

      Лена расплатилась, но потом все-таки решила спросить:

      – А почему так дорого?

      – Почему-почему. Пока с материка довезут – этому надо на лапу дать, другому надо на лапу