Мой мальчик. Елена Истомина

опомнилась я, утирая слезы. – Мне срочно нужно в храм! Подбросишь?

      – Ты на вечернею службу хочешь? – удивилась подруга.

      Хлопнула входная дверь, из прихожей послышалось привычное Олежкино:

      – Я дома! Кто тоже?

      – Поедем? Или мне уйти? – шепотом спросила Валя.

      – Иди. Все хорошо, – так же шепотом ответила я, спешно вытирая слезы.

      Подруга тут же испарилась. С мужем даже не поздоровалась.

      Олег вошел в гостиную, держа в руках огромную коробку.

      – Вот, Свирский торт выслал! Мы ж его оплатили, но до него, дело так и не дошло, – как ни в чем не бывало, пел муж. – Где дети? Зови к чаю.

      – Я хочу взять под опеку сестру Любы, – сходу выдала я.

      Глава 11

      – Какая сестра? Ты, о чем? – Обалдел муж.

      – Вот, смотри, – я подвинула к Олегу ноутбук со страничкой Егора на мониторе. – Этот мальчик вчера, можно сказать, спас мне жизнь. Именно под его машину я чуть не угодила. Мне нечем было его отблагодарить, и я попросила написать мне в ВК. Он написал и вот, что я вижу на странице. Смотри, – я показала мужу пост и пересказала сообщение.

      – Ну, давай я договорюсь в соцзащите, чтобы ей дважды в год были бесплатные путевки, сходим к ней завтра. Посмотрим, что ей надо. Все купим. Но брать к себе тяжело больного ребенка, требующего постоянного внимания. Вер, ты собаку то заводить не хочешь. А здесь ребенок-инвалид.

      – Да может быть ее и на ноги-то в два счета поставить можно, при должном уходе и лечении.

      – Ну, хорошо, мы съездим, посмотрим. Но торопиться с решениями не будем. У нее, в конце концов, и брат вон есть.

      – Да он мальчишка. Ему всего двадцать. Грузчиком на нашем заводе работает. Что он может ей дать на зарплату в тридцать две тысячи! Я не собираюсь ее усыновлять и их разлучать. Как в интернат ходил ее навещать, так и сюда будет. Я просто не могу остаться равнодушной теперь к ее судьбе, понимаешь? Люба наша, но Вероника, тоже ее родная кровь и Егор этот. Нельзя это игнорировать! Не правильно!

      – Хорошо, мы съездим, посмотрим, что для нее можно сделать, это я обещаю.

      – Спасибо. А что случилось с телом той, нашей девочки, ты знаешь?

      – Конечно. Я похоронил ее как полагается, на старом кладбище. Привожу ей цветы на каждый день ее рождения.

      – А я, я о ней просто забыла! – призналась я, еле сдерживая рыдания. – Я ужасная мать! Я чудовище! Я просто вычеркнула ее из своей жизни!

      – Это было нужно тебе, чтобы сохранить себя для живых, нуждающихся в тебе детях. Это важнее. Это правильно. Я уверен, она не сердится на тебя, – утешал муж, ласково обняв.

      – А давай, завтра к ней съездим?

      – Хорошо. Съездим. И позвони на склад, пусть приготовят подарочные сладкие наборы для детей, не с пустыми же руками к ним ехать.

      – Хорошо. Перекинь парню на счет, сколько сможешь.

      – Я же сказал, что договорюсь с соцзащитой о бесплатных путевках.

      – Да деньги и ему не помешают. Может машину себе поприличнее купит, а то, в Жигулях тех, ехать страшно ей-богу.

      – Вера,