Прыжок. Марк Каменских

не изменяли, не говорили гадости, не били? Ты что, в скафандре проживаешь?

      – Да было многое, но, Вова, я смотрю на это по-другому. Понимаешь, это опыт, я открыт к нему! Это все часть меня. Я не закрываюсь от этого, это то, что я должен прожить!

      – Ну ты и добряк.

      – Володя, только добро может атаковать! Добро! Зло может только защищаться.

      – Ты атакующий, значит? У тебя не бывает депрессий?

      – Да, я атакующий! Все у меня бывает, но депрессия – это тоже часть моего опыта, который мне суждено прожить.

      – Блин, ты чего, реально просветленный? Где твой нимб тогда?

      – Да, я был в Индии с гуру седьмой ступени в сакральном общении на уровне самадхи.

      – Был где?

      Разговор с Егором

      – Все началось с аяваски в Перу, мы выпили чудесный напиток, я видел себя орлом, который парит над местностью, он видит так высоко, ему видны все. А потом я стал молекулой в стакане воды. И я понял, что мы все едины! Единое поле, единый поток. Меня с трудом вернули в сознание кристаллы pvp. Я пробыл в нирване две недели. Потом мы строили плотину. Многие местные считали, что я просветленный, что от меня исходит свечение, которое они не видели ранее. Мне предложили стать их лидером. Я прожил там три месяца. Мы занимались земледелием, молились Богу Солнца. У меня была моя жрица – женщина с проколотыми сосками. Очень сильная. От нее у меня открылись каналы. Я начал просто получать мощнейшие потоки энергии. Но с одним условием – нужно было делиться со всеми. Потом у меня был грипп. Клиническая смерть. Меня отправили в пледе на погребение. Старейшие уже развели костер, чтобы сжечь меня. Я очнулся. Тогда я понял, что пути Господни неисповедимы. Меня нашел мой старый друг Дон Хуан и забрал из племени, сказав всем, что он посланник с самого верха, ему дан указ доставить меня лично в Нему. Люди меня отпустили и благословили. Дон Хуан соорудил воздушный шар. Мы полетели к жилым поселениям. Но что-то пошло не так, нас снесло ветром в пустыню, мы разбились, где остались без воды и еды. Только священные знания моего друга позволили нам выбраться.

      – И как вы это сделали?

      – Я только помню, что снова стал птицей. И полетел. Потом помню автобус в Индии, много грязи по сторонам, жара. Люди очень добрые и искренние, там я увлекся йогой и дыхательными практиками. Иногда мог просидеть целый день, медитируя. Потом возвращался, а мне говорили, что я провел так неделю. Вот так я начал свой путь просветления.

      Вове нравилась эта история. Егор рассказывал ее настолько искренне и вовлеченно. Он проживал все это. Иногда ему было трудно вспоминать что-то. А иногда его лицо озаряла улыбка и счастливое умиление.

      – И тогда ты понял, что не бывает некрасивых девушек?

      – Нет, Володя, это я знал всегда. Это началось еще в детском садике. У нас была девочка Ирина. Я ей очень нравился. Мы заперлись как-то в туалете. Я поцеловал ее, а потом показал ей писюн. А остальные ребята стояли за дверью и что-то кричали нам. А потом она потрогала его. Так аккуратно. И я почувствовал такое единение со всеми женщинами. Я вдруг понял их натуру, их красоту, каждой из них! Так, а ты что, считаешь себя злым человеком?

      – Гребаный