Принц и танцовщица. Николай Брешко-Брешковский

Если Мекси еще нет в Париже, то со дня на день он должен появиться.

      – Я сам того же мнения. Но Бога ради, Ваше Высочество, я жажду прочесть записку.

      Маврос читал про себя, время от времени восклицая:

      – Вот негодяи! Вот мерзавцы! Какая наглость! Как они смеют!

      Анонимный автор требовал от Язона выдачи колье из скарабеев, взамен предлагая миллион франков. В случае согласия принц должен ответить на poste-restante[3] по адресу некоего monsieur Gades. Буде же принц не пожелает уступить колье, неизвестный автор грозит местью и принятием таких мер, которые в конце концов заставят Язона капитулировать.

      – Как бы не так, – угрожающе молвил Маврос. – Теперь мы вдвоем, и нам не страшны никакие темные силы, хотя бы во главе их стояло десять Мекси вместо одного. Но о чем вы задумались, Ваше Высочество?

      – Вернее, о ком? Я думал о тебе, Маврос, как на грех. Ты зарабатываешь на жизнь в качестве ресторанного лакея, ютишься в этой мансарде, вместо того чтобы продать хоть одну из этих вещиц, – Язон кивнул по направлению комода, – жить припеваючи, не работая в «Пикадилли». Всем этим, – новый взгляд по направлению комода, – ты мог бы распорядиться, как если бы это была твоя собственность, – во всяком случае, по своему усмотрению. Друг мой, поверь мне…

      – Ваше Высочество, я лишний раз убедился, что благородство ваше не исчерпано, – с горячностью перебил Маврос. – Но я без колебания отсек бы себе руку, если бы она потянулась продать во имя личной выгоды моей хотя бы ничтожную частицу драгоценностей моего королевского дома. Не только в ресторанные лакеи, на самые тяжкие физические работы пошел бы, не задумываясь, только бы сохранять все в целости до встречи с вами.

      – Маврос, и у тебя язык поворачивается восхвалять чужое благородство, когда ты сам… Я, право, не знаю даже, как это описать. Слов не хватает… Какое ни возьми, все будет бледно. Имея в ящике целое состояние, принадлежащее твоему другу, другу молодости, юности и даже детства, ты, сын владетельного князя, подаешь ростбифы и бифштексы у «Цикадилли» этим долговязым американцам, которые… Год назад любой из них почел бы за великое счастье выдать за тебя свою сестру или дочь, да еще позолотил бы твою и без того, впрочем, ярко сиявшую корону несколькими миллионами долларов. Но, я вижу, тебе желательно дать несколько иное направление нашей беседе. Изволь. Почему и это колье, и все остальное ты не снес куда-нибудь в банк, в сейф? Разве там не было бы в большей сохранности?

      – Почему? А вот почему, Ваше Высочество. Прежде всего, надо было бы оплачивать это хранение довольно кругленьким процентом. Львиная доля моего заработка ушла бы на оплату сейфа, затем, после того как большевики в течение нескольких лет сбывают в Европе краденые сокровища императорского дома, к держателям этих сокровищ создалось отношение весьма и весьма подозрительное. Я рисковал тем, что вплоть до выяснения, до ваших показаний, – а где я мог бы вас найти? – французское правительство взяло бы все вещи под опеку. Что же до сохранности, то кому, хотел бы я знать, придет в голову, что в жалкой

3

До востребования (фр.).