Моя тюрчанка. Степан Станиславович Сказин

что напряжение в наших туго натянутых нервах ослабнет. Мы видели на экране совсем не то, что задумывал режиссер. Создатель картины предполагал, судя по всему, что приключения парочки неуклюжих и чуток глуповатых пингвиньих детенышей позабавят зрителей. Но у нас, при взгляде на бедных птенчиков, дрейфующих на ненадежной льдине по безбрежному океану, сердца обливались кровью. Как если бы мы смотрели лихо закрученный триллер про маньяка, вырезающего своим жертвам сердца и печень, или хроники о лагерях смерти.

      Эти милые пингвинята – разве не как мы сами?.. Они могут только предполагать, когда их сожрет пучина. Так и мы не знаем, когда сгинем в водовороте обстоятельств. Пингвинятам угрожают акулы, касатки, морские леопарды. А нам – миграционная полиция, только и ждущая, когда у моей девочки просрочится виза; аферисты, вроде Бахрома, выворачивающие наизнанку наш кошелек; да и просто обыватели, для которых не нормально, что славянин и тюрчанка любят друг друга. Вот и получается, что мы, как пингвинята на льдине, плывем по враждебному океану несладкой жизни неизвестно куда. И можем только надеяться, что ветер редкостной удачи вынесет нас к спасительному берегу. Да уж… Среднестатистический расеянин, не состоящий на учете в психдиспансере и слыхом не слыхивавший про визовые проблемы, имеет привилегию полагаться в делах на самого себя. А нам – париям – приходится уповать на счастливый случай.

      Не досмотрев мультфильм, мы пораньше отправились спать. Лежа в уютной темноте, мы не обменивались ни словом. Прислушиваться к негромкому дыханию Ширин, легонько сжимать ее теплые, трепещущие пальчики – этого было достаточно. Если б мы завязали разговор, обязательно начали бы обсуждать неприятные вещи. Вспомнили бы, как нас водил за нос Бахром. Волновались бы за завтрашний день, который может и не закончиться трудоустройством моей девочки. Казалось: вся наша совместная жизнь – это борьба с препятствиями. И в этой борьбе мы терпим поражение за поражением. Нет, лучше хотя бы в постели ни о чем не говорить, тихо наслаждаясь присутствием дорогого тебе человека и покоем. Когда безмолвно лежишь на одной кровати с любимой девушкой – планета будто бы замедляет свой ход по орбите. Закрой глаза – и постарайся расслабиться.

      Мы не заметили, как Морфей натянул на нас свое непроницаемо-черное покрывало. Впрочем, сон наш был тревожный. Не раз я просыпался от стонов и вздохов моей милой, которая беспокойно ворочалась, сминая простыню. Я крепче обнимал Ширин. Тогда она застывала в удобной позе и начинала дышать ровно. Я свешивал руку с кровати и поднимал оставленный на полу мобильник. Смотрел: сколько времени до утра?..

      Дисплей телефона высвечивал четыре нуля, когда оба мы вынырнули из мира сновидений.

      – Почему ты не спишь?.. – спросил я шепотом, как бы не желая разбивать хрупкую, точно фарфор, тишину.

      – Я думаю: а не дурочка ли я?.. – так же тихо отозвалась моя милая. – Бахром уже посмеялся над нами, отправив на богом забытую Лиственную улицу. Не глупо ли опять доверяться обманщику?.. Может, в гипермаркете