Крутые белые парни. Стивен Хантер

на втором этаже и держать под наблюдением дорогу, но это было не главное для него занятие. Главное – он должен был рисовать львов.

      – Да, Ламар, но что будет с нами дальше? Как я смогу это делать после всего того, что здесь произошло?

      – Сможешь. Я хочу, чтобы ты это делал, я хочу, чтобы ты сделал это как можно лучше, чтобы мы могли перейти к следующему шагу.

      «К какому еще следующему шагу?»

      Он сидел за столом, внося бесконечные поправки в уже много раз исправленный рисунок. Первоначальная картина покрылась густой паутиной линий и черт, превративших рисунок в размытую серую кляксу. Интересно, что Ламар хотел разглядеть в этом хитросплетении линий, с чего следовало начать? Ричард понимал, что произведение невыносимо банально, что все это отражение фантазий первобытных арийских предков из эпохи гиперборейцев[5].

      Картина соответствовала той стадии развития интеллекта, на которой застрял Ламар, но с настоящим искусством она не имела ничего общего. Женщина, лев, замок! Порождение необузданной дикой фантазии люмпен-пролетария, вся жизнь которого проходит в угнанных фургонах; фантазия таких людей питается чтением дешевых комиксов и просмотром жестоких, кровавых и скучных фильмов. Эта фантазия была буйной, грубой, лишенной тонкостей и оттенков.

      Однако именно она спасла ему жизнь. Это Ричард отчетливо понимал: ему удалось смирить ярость Ламара и направить ее в другое русло, заставить Ламара понять, что в жизни существует не только закон поедания слабого сильным. Кроме того, был сам процесс создания рисунка. В нем, конечно, присутствовало что-то дикое и необузданно свободное, отвечающее сути Ламара, но эта-то суть и не давалась Ричарду как художнику, как ни пытался он ухватить ее, то работая с образами львов, то переходя к орлам и тиграм. Когда он начинал об этом думать, страх и сомнения проходили; такая работа не терпит халтуры, ее нельзя делать спустя рукава. Все дело заключалось в переключении работы сознания с левого полушария мозга на правое. Ламар это понимал, он предоставил Ричарду для работы, можно сказать, отдельный кабинет и дал ему немного времени. Но теперь Ламар настаивал на хорошем результате.

      К счастью, у фермера в доме нашлось достаточное количество бумаги и карандаши. Вооружившись карандашом, Ричард в задумчивости сидел у окна, временами выглядывая наружу и стараясь представить себе саванну, по которой бродили разительно похожие друг на друга мужчины и львы, но где женщина тем не менее оставалась женщиной. Единственным законом, который правил в такой саванне, были клыки и мощные лапы, и самым сильным существом в ней являлся Ламар, Ламар Лев, не просто убийца, а проницательный и умный повелитель.

      Грифель карандаша свободно летал по поверхности бумажного листа. Ричард глубоко проник в понятие сути льва, такого проникновения в существо явления раньше он не мог достичь; это озарение пришло только теперь. Он находился в красном поясе джунглей, он был сейчас в таком состоянии, когда, вглядываясь в незнакомую форму жизни, задаешь себе вопрос: чем она пахнет?

      Он

5

В греческой мифологии – народ, живущий на севере.