Жизнь и смерть в «Дакоте». Инна Быкова

и галстуков – у нас не было формы. Зато – сколько содержания! Да в какой еще компании можно было встретить столько гениев, как среди нас? Я (уж о себе я здесь даже не говорю – я уже достаточно заявил о себе и до этого), Хэрри Нильсон – человек-хор и оркестр в одном лице, Наполеон среди музыкальных продюсеров Фил Спектор, и два гениальных ударника: Кит Мун и Джим Кельтнер. Иногда к нам прибивался Ринго, когда бывал наездами в Голливуде. Тогда в нашей компании было целых три замечательных ударника, людей, уважаемых во всем мире. Ну а остальная братия состояла из хороших музыкантов и критиков, воспевавших наши подвиги. И, конечно, с нами шатался Джессе Эд Дэвис – свой парень почти во всем, и индеец в остальном. Настоящий краснокожий – брат бледнолицых, не какой-то там «выбившийся в люди», стыдящийся своих корней, как Элвис, никогда ни словом не обмолвившийся о том, что его кровь по отцу – собственно индейская. Почти как наш Брайан, который всегда слегка морщился, когда я его называл то евреем, то жидом, – судя по настроению и ситуации. Особенно мне нравилось восхищаться его семитским носом при всяких там потомках феодалов на официальных приемах. Или приводить его в замешательство вопросами типа: «А расскажи-ка, Брайан, как происходит обрезание? И кстати, ты сам помнишь этот ритуал, который ты однажды испытал на себе?» Тут бедняга Брайан совершенно терялся и бормотал: «Джон, если тебе интересно, мы поговорим об этом как-нибудь потом… пожалуйста, не перед гостями… я прошу тебя». Было так легко его смутить и сбить с толку, почти как мою Синтию. Вообще, робкие, застенчивые люди могут вызывать симпатию, но я не склонен к дребезжанию жалости и сопливости сочувствия. В конце концов я женился на Син и был дружен с Брайаном. Но с Син я развелся, а бедный Брайан отошел к праотцам. Нет, это все не могло быть моим двигателем на долгое время. Нет, рядом со мной должна быть женщина с умом, фантазией и сильным характером, которая была бы способна поддержать разговор на любую тему и которая могла бы постоять за себя в мужской компании. Женщина, равная мужчине во всем, а не исполнительница его прихотей. Женщина с изюминкой, женщина с безуминкой – короче, Йоко Оно. Когда я ее встретил и нас стало двое вместо один и один, у меня было чувство, как будто я распрямился в мой полный, настоящий рост и начал дышать обоими легкими и видеть обоими глазами (уж не говоря о том, что мой третий глаз тоже прозрел в скором времени после нашей встречи), вместо той неизбежной однобокости и увечности от компримированности грудной клетки – жилища нашего сердца и нашего голоса, которые являются сопутствующими эффектами жизни каждого, не нашедшего своей половины, каждого, живущего от случая к случаю. Да я увидел свет, если хотите! Но не благодаря обманщику Махариши, этому фарисею от эзотерики (которую я, кстати сказать, очень уважаю), а благодаря Йоко. Буддизм. Будда. Да!

      Но я сильно уважаю и почитаю также и Иисуса, того, что родился в Назарете и стал суперзвездой Древнего Мира. Да и по сей день этот Человек сохраняет свое