Контрабанда Комарно. Викки Вандо

вечером все должны вернуться обратно, не придется рассылать телеграммы, или что ещё хуже, собирать их всех по деревням, – подумал старший помощник.

      В гостинице было тихо и пусто, Горький – закрытый город, поэтому туристов здесь быть не могло, в основном тут жили откомандированные служащие из других городов, но и такие летом сюда заглядывали редко.

      Николай сидел в холле и читал свежую газету, когда входная дверь резко открылась и в гостиницу с порывом ветра влетела невысокая стройная девушка в белом платье в цветочек. Её рыжая непослушная копна волос рассыпалась по плечам мелкими барашками.

      Крупные капли воды скатывались по её волосам, лицу и рукам, старпом сразу взглянул в окно, там бушевала гроза.

      Девушка стряхнула с себя дождевые капли, переложила полосатую объёмную сумку поудобнее в другую руку и собралась было идти в сторону лестницы, как вдруг сидящий в углу старпом окликнул её:

      – Товарищ доктор, подождите.

      Девушка вздрогнула и резко развернулась на голос. Её зелёные глаза сверкнули в ярком свете люстры, и на лице появилась лёгкая улыбка.

      – Мне нужно с вами поговорить, – продолжил Салаев.

      – Здравствуйте, Николай Александрович, – она подошла чуть поближе. – Сегодня ужасная погода, я еле успела забежать в гостиницу, как полил дождь.

      Николай завороженно смотрел, как переливаются капельки воды на её кудрявых волосах. Он первый раз видел обычно строгого судового врача в таком лёгком платье и с распущенными волосами. Вмиг он перенёсся на полгода назад в их первый день встречи холодной зимой, тогда он грубо рассмеялся, услышав от хрупкой маленькой девушки, что она будет их новым врачом. Вспомнил, как издевался над ней, вызывая ночью по тревоге. Как всегда старался задеть её, чтобы она, наконец, сдалась и ушла домой прочь от суровой теплоходской жизни. Но упрямая девчонка стойко переносила все тяготы и лишения судовой жизни, и своими смелыми поступками, профессионализмом и мягким характером она заставила всю команду любить и уважать её.

      – Николай Александрович, вы о чём-то хотели поговорить со мной? – Ольга вернула старпома из бездны воспоминаний.

      – Да, Пётр Филиппович получил сегодня телеграмму, в восемь мы возвращаемся на «Комарно». Вы успеете собрать вещи?

      – Да, я брала с собой совсем немного. Наконец-то мы возвращаемся, – она мечтательно улыбнулась.

      Ольга любила теплоходы с самого детства, ей всегда нравился размеренный шум двигателя, плеск воды за кормой, постоянная смена пейзажа и стоянки в разных городах. А ещё ей нравилось то, что команда за время навигации становилась настоящей семьёй, где каждый был тебе родным, близким, своим.

      Бывали, конечно, и разногласия, и без выяснения отношений не обходилось, особенно в середине навигации, когда накапливалась усталость. Но то были короткие вспышки, а после них уже никто «не держал камень за пазухой»: поспорили, выяснили и закончили. Те, кто из года в год работал на судах, проводили большую часть жизни на реке. За годы на борту они привыкали к этому специфическому образу жизни и уже не мыслили себя без теплоходов.

      – Я