Жена фабриканта. Валерия Карих

бы о проделках дочерей узнал отец, им бы несдобровать!

      Девочки спустились по лестнице вниз, туда, где в темных сенях их с нетерпением дожидалась рассерженная француженка.

      – Я не буду с вами сейчас разговаривать, негодные и нехорошие барышни! Но завтра вам не избежать дальнейших объяснений. Я так и быть, пока не буду никому рассказывать о случившемся. Идите, завтра поговорим, – грозным голосом проговорила она. Раздражительно прошипела по-французски какое-то ругательство и демонстративно постучала пальцем по своим часам на цепочке. И в довершение покачала головой: мол, нет никакого покоя от вас. И, наконец, решительно указала обеим барышням указательным пальцем по направлению детской. Те безропотно кивнули и, покорно склонив свои головы, прошмыгнули мимо нее, стараясь не встречаться глазами с яростным взглядом разозленной француженки. Так же быстро девочки юркнули под свои теплые одеяла.

      M-l Bangui о осуждением покачала им вслед головой. Было почти час часа ночи, а ее маленькие воспитанницы не спали и шумно скакали, как две африканские обезьянки, на пыльном чердаке, не давая никому спать. Шаркая войлочными туфлями, она пошла к себе в комнату, где с оскорбленным видом и скорбным стоном рухнула в свою уютную и мягкую кровать.

      На следующий день уже с утра m-l Bangui чувствовала себя разбитой. Заглянув к своим воспитанницам и увидев, что те не собираются вставать, она смилостивилась и разрешила им еще полежать. Тихо затворив двери детской и, ссутулившись, француженка поплелась к заранее облюбованному ею укромному уголку за раскидистыми ветками лимонного дерева, где скромно притулилась на диванчике, чтобы ещё подремать.